( Не) верный муж Диана Рымарь

1. Глава 1. День рождения дочки

Мария

Читаю сообщение от мужа: «Зайди в мой кабинет».

«Ок», — отвечаю ему.

Зачем я ему понадобилась? Знает ведь, что занята.

Включаю в телефоне фронтальную камеру, быстренько поправляю русые кудри. Столько укладывала их с утра, а толку ноль — торчат как попало. Оно неудивительно, учитывая, сколько мне пришлось побегать по дому.

Сегодня день рождения дочки, и у нас настоящий дурдом «Ромашка». Последние часы я рысью носилась из кухни в гостиную, чтобы подготовить все к празднику.

Кладу телефон на стол, подхватываю блюдо с пирожными и спешу в гостиную.

Вообще-то, дорогой муженек мог бы и сам спуститься. А то закрылся в кабинете со своими бумагами, и как будто его тут нет вообще. Может, что случилось?

В дверях кухни я натыкаюсь на сына.

Мой черноволосый черноглазый Давид — копия папы, даже хмурится, как мой муж Айк.

— Мам, там одна мелкота, я не хочу сидеть с пятилетками. Аниматор тупой…

Ну да, ну да, девятилетнему мальчику детский праздник не очень интересен.

Все же прошу ласково:

— Давид, у твоей сестры день рождения. Побудь с ними немного, а завтра вместе сходим в кино. Договорились же…

Сын кривит губы.

Ему моя просьба поперек горла. Упрямый, и этим он тоже в отца.

— Ну Давидик, золотко мое, побудь с сестрой, я прошу, она тебя так любит…

С этими словами перекладываю блюдо с пирожными в одну руку, а второй обнимаю сына за плечи, пытаюсь поцеловать в щеку.

Он тут же морщится, смотрит на меня с осуждением.

— Мама, я уже взрослый, не целуй меня!

Он говорит это и спешит вернуться в гостиную.

Вот так, уже взрослый, уже вырос настолько, что достает мне до подбородка, и уже «мама не целуй». А кажется, еще недавно был крохой, моим сладким, нежным Давидиком. Я родила его в восемнадцать, это произошло почти десять лет назад, а кажется, будто вчера. Как быстро летит время…

Так, некогда поддаваться ностальгии.

Спешу в гостиную вслед за сыном. Вскользь отмечаю, что он послушно уселся возле сестры и смотрит, как аниматор показывает фокусы со шляпой и живым кроликом.

Быстренько водружаю принесенное блюдо на стол, где уже стоит множество угощений.

Хозяйским взглядом осматриваю просторную, украшенную разноцветными шарами гостиную.

Маленькие гости с мамочками прилипли взглядами к аниматору. Вот и отлично.

Никем не замеченная, выскальзываю из комнаты.

Спешу к лестнице второго этажа.

Витая, с деревянными перилами, она ведет прямиком к дверям нашей спальни. Детские комнаты чуть поодаль, а кабинет мужа — в самом конце широкого коридора.

Туда и направляюсь.

Обычно я стучусь, чтобы, не дай бог, не потревожить супруга и не нарваться на его недовольный взгляд. Но ведь Айк сам меня позвал, поэтому не соблюдаю этот ритуал, тихонько открываю дверь.

И застаю такую картину, что мне резко плохеет.

Передо мной двое — мой Айк и его секретарь, Ве-е-ерочка…

Они стоят ко мне боком и даже не замечают, что уже не одни.

Мой высокий статный муж с довольным видом расстегивает ремень, а Вера уже на коленях, уже облизывает свои накачанные гелем губехи, видно в предвкушении. Она убирает назад длинные черные волосы, собирается сделать ему…

Это какой-то кошмар из параллельной реальности.

— Ты зачем меня позвал? Чтоб я посмотрела, что ли? — кричу на выдохе.

Эти двое наконец оборачиваются.

— О-о, — картинно тянет Вера и встает с коленей, поправляет коричневое платье.

Айк быстро застегивает ремень, сверкает черными глазами и недовольно рычит:

— Ты почему заходишь без стука?

От его вопроса у меня лезут на лоб глаза.

— Серьезно? Это все, что ты можешь мне сейчас сказать?

Айк буравит меня гневным взглядом, потом поворачивается к Вере:

— Иди, ты мне сегодня больше не понадобишься.

Секретарь тут же хватает со стола портфель и уносится в коридор, усиленно пряча взгляд. При этом чуть не сбивает меня с ног.

А у меня в мозгу все крутятся его слова «Сегодня не понадобишься». Значит, завтра продолжат, что ли?

— Зайди, — требует муж и шагает в мою сторону.

Наверное, впервые за десять лет нашего брака я его не слушаюсь.

Стою как приклеенная, пытаюсь прийти в себя.

— Зайди, сказал, — гаркает он, уже почти подойдя ко мне.

От его грубых слов у меня будто включается мозг и восстанавливаются двигательные функции.

Разворачиваюсь и на полной скорости мчусь к лестнице.

— Мария, стой! — кричит он мне вслед.

Не слушаю его, продолжаю бежать.

Но я на каблуках, так особо не побегаешь. А он — быстрый, тренированный, к тому же значительно выше ростом. Догнать маленькую меня для него не проблема.

Слышу его шаги за спиной и очень скоро чувствую его стальную хватку.

Он цепляет меня за плечо, а потом обхватывает другой рукой за талию, прижимает спиной к себе.

— Что за цирк? Успокойся. — Его голос почти ровный, почти такой же, как всегда.

— Не трогай меня! Не смей! — цежу сквозь зубы, в попытке освободиться.

Айк резко поворачивает меня к себе, припечатывает к стенке.

— Ты что так взбесилась? — спрашивает он недовольно.

Смотрю на него и не верю. Он правда не понимает?

— Я же все видела своими глазами! — кидаю эти слова ему в лицо. — Ты и она…

Айк невозмутим, он отвечает как ни в чем не бывало:

— Что ты видела? Как я поправлял ремень на брюках?

От такой наглой лжи мне становится просто дико.

— А твоя секретарша при этом стояла на коленях и тянулась к твоему хозяйству! Она уже даже губищами своими причмокивала, предвкушала небось. Ты свинья!

— Ничего не было, не дури, — отрезает он строго. — Вера просто привезла мне бумаги.

В этот момент мы оба слышим чьи-то шаги на лестнице.

Вскоре вижу голову свекрови.

— Айк, Мария, нашли время обниматься, — вместо приветствия ворчит она. — Барсег, ты посмотри — их гости ждут, а они тут…

— Нехорошо, пойдемте. — За ее спиной появляется свекор. — Хватит миловаться.

Наверное, со стороны и вправду кажется, будто муж прижал меня к стенке ради ласки.

Мне хочется истерически смеяться.

Обнимаемся, ага, как же, милуемся…

— Не смей никому ничего говорить, — шепчет мне на ухо Айк. — Ты ничего не видела.

— Я не вернусь на праздник, — тихо отвечаю.

— Еще как вернешься, — цедит он сквозь зубы. — Я не потерплю скандала.

Потом впивается в мой локоть своей ручищей и больно сжимает, заставляет подчиниться.

2. Глава 2. Прозревшая

Мария

Я оглядываюсь на Айка, и первое, что хочу сделать: завизжать, потом топнуть ногой, и выдать на-гора все, что видела в кабинете.

Пусть свекры смотрят на меня во все глаза, это не мне сейчас должно быть стыдно.

Будь что будет, гори оно огнем…

Я уже открываю рот, но в этот момент внизу слышится стук двери, а на лестнице раздается топот детских ног.

— Мамочка, где ты? — кричит Лиана.

Она несется наверх так быстро, что ее черные хвостики то и дело подпрыгивают.

За ней поспевает Давид.

— Шоу уже закончилось, ну вы где? — возмущается он.

Их появление отрезвляет.

Я вмиг понимаю — ничего-то мне сейчас говорить нельзя.

Если при свекрах я еще могла решиться выкинуть фортель, то при детях сделать такое будет свинством.

Как я при них могу сказать плохое про их отца? Зачем им знать о том, какой он кобель? Я не хочу делать им больно.

— Пойдемте вниз, — бодро командует Айк.

Все спускаются.

Меня же он ведет как под конвоем.

Даже когда мы оказываемся в гостиной, он не отходит, внимательно следит.

И я играю свою роль.

Натягиваю на лицо улыбку, даже отвечаю что-то гостям, беру предложенный мне стакан апельсинового сока. Пригубляю, но вкусовые рецепторы будто атрофировались, ничего не чувствую.

В голове такой хаос, что за сто лет не разберешь.

«Ты ничего не видела!» — всплывают в голове слова Айка.

Я и вправду, похоже, слепая…

Сколько раз он задерживался на работе последние два года. Как часто ездил в командировки, причем с ночевкой, не всегда даже звонил мне оттуда.

Он ведь у нас деловой, директор компании, которую ему передал отец. Весь такой важный-преважный, с кучей обязанностей, которые, кроме него, ну никто не может выполнить.

Айк вообще очень сильно изменился, с тех пор как отец ушел на покой. Стал важным, как индюк, накупил дорогущих костюмов. Он разъезжает куда хочет, задерживается сколько душе угодно, и ни слова ему не скажи. Сам себе на уме. И как результат я ему, похоже, больше не интересна.

Воскрешаю в памяти образ его секретаря. Вера, сука, длинные ноги. Они у нее и вправду от ушей. Она ростом почти как Айк, а в нем целых сто восемьдесят пять сантиметров. Видно, после маленькой меня его потянуло на высоких.

К слову, она ведь не первая длинноногая секретарь в его приемной. До нее была Анна, а раньше Светлана.

Может, он с каждой спал? От этой мысли меня буквально воротит.

А я, дура наивная, сидела дома, воспитывала его детей. Рубашки ему гладила, брюки… И даже те самые, которые он сегодня расстегивал при своей любовнице!

Как же так можно, я не понимаю. На дне рождения у дочери, так показушно зажигать с другой. Еще и меня при этом позвать! Кем надо быть, чтобы так сделать? И сколько раз он уже такое проделывал? Ведь секретарь приезжала к нему далеко не в первый раз.

Мне становится так тошно, что хочется выть.

Стою как обухом стукнутая. Не понимаю, как хватает сил продолжать улыбаться, на лице уже болят мышцы. Нестерпимо хочется прямо при всех гостях выплеснуть сок Айку в лицо, а потом еще оплеуху ему справа. И слева! Для симметрии.

Муж не подозревает о моих желаниях, ведет себя как ни в чем не бывало.