"Сивец – Наглец" молниеносно зарифмовала Внутренняя Вера, и озорно хихикнула.

"Эй!"  – Вера строго одернула хулиганку. "Я взрослая и серьёзная женщина! Адвокат! И никакому мужику не смутить меня. Да тем более такой вот пошлостью"! Она резко выдохнула и снова посмотрела на своего оппонента, вложив в этот взгляд весь холод и сталь, которые смогла собрать. Но Сивец уже не смотрел на неё. Он что-то негромко  объяснял своей клиентке.

"Какая умница! Хороший взгляд. Выразительный. А главное очень своевременный. Всё как мы любим!" – похвалила её ВВера тоненьким голоском.

Вера собиралась было ответить нахалке, но пришлось обернуться на суету за спиной. Её старший партнёр Максим Серов, который как обычно опаздывал, распахнул дверь и лучезарно улыбаясь, стремительно вошёл в зал, зацепив портфелем пристава. Не исключено, что сделал он это нарочно. Наигранно извинился, и стал громко отодвигать стулья, чтобы пробраться к своему месту.

"Вот был бы он чуть менее… Мы бы могли бы с ним…" – начала было ВВера, но девушка тут же остановила ее: "Нет! Нет-нет. Нет. Не-а".

"Ну, почему? Погоди!", – продолжил тоненький голосок, – Он, – ВВера задумалась, составляя список положительных качеств коллеги. – Он успешный. Обеспеченный. Вполне подходит под наше определение слова "красивый". Он высокий!", – отдельно подчеркнула ВВера, и если бы у неё был указательный палец, то она обязательно подняла бы его вверх. "Максим – очень неплохой вариант", – подытожил внутренний голос.

Вера поджала губку: "Всё так. Ты права. Но он… Какой-то слишком… Самодовольный что ли… А еще в нем чего-то нет… Вот ты правильно сказала – он именно не_плохой…"

ВВера разочарованно вздохнула: "Вера, ёптваюмать, тебе тридцать… А что это за звук, Вер? А? Слышишь? А? А это часики тикают и суставы скрипят. Гляди-ка, это не мама тебе говорит! Это уже ты сама себе говоришь! Ты всех принцев и плохишей должна была отлюбить ещё в университете! Попробовала, поняла, что говно и "спасибо – пожалуйста, больше не нужно". Найди! Нормального! Мужика! Дура, блять". Закончив свою разгромную речь,  ВВера стремительно удалилась, громко хлопнув дверью в подсознание.

Когда она так делала, у Веры всегда поджималось внизу живота и становилось очень тревожно. Она оставалась одна. Один на один с внешним враждебным миром, и не было никого кто бы мог успокоить её, или подсказать, что делать.

– Фуууф, привет! – выдохнул Макс, садясь рядом. – Еле успел.

– Только ты не успел, – неискренне улыбаясь, ответила Вера. – Мы просто почему-то ещё не начали.

– Это потому, что, на моё счастье, опаздываю в этом мире не только я, – улыбнулся Максим и достал и портфеля папку с бумагами. – И, Вера, что за позорное такси ты мне вызвала, – спросил он с наигранным возмущением. Девушка, все так же искусственно улыбалась, и глядя в зал, парировала:

– Потому что я не твой секретарь, Максим. Я – твой партнёр! А ты всё время об этом забываешь.

Максим закатил глаза, цокнул, и обратился к другой девушке:

– Алёна Игоревна! – кивнул он подзащитной, которая сидела с другой стороны от Веры.

Госпожа Фролова (в девичестве Гузькина) являлась супругой известного бизнесмена, и была на два года старше его младшей дочери. А ещё она была большой почитательницей дорогой одежды, мощных машин и силиконовых имплантов. Короче, всего того, от чего был без ума её муж, от которого она полностью зависела.

Эта зависимость её нисколько не угнетала. Знай себе потей в элитном фитнес-клубе. И отсасывай мужу. Да и, надо признаться, потеть на тренажёрах приходилось чаще. Не жизнь – сказка.

Но последнюю неделю беззаботная жизнь светской львицы омрачалась лишь одной мыслью – не сменится ли её золотая клетка, на тюремную. И ответ на этот вопрос напрямую зависел от непунктуального адвоката. Муж часто повторял одну фразу: «Кто пришел раньше, пришел вовремя; кто пришел вовремя – опоздал; а кто опоздал, тот забыт». Алёна привыкла доверять мужу в вопросах успешности, и когда её защитник не появился в зале суда за 10 минут до начала, её мнение о его компетентности и настроение начали стремительно ухудшаться. А к моменту, когда адвокат соизволил, наконец, явиться, Алёна Игоревна была настроена максимально недружелюбно.