– Тебе нужно научиться иногда оставаться одной. Принимать решения самой.

От его покровительственного тона негодование густым туманом застилает глаза. Элинор потирает лоб, чтобы туман рассеялся. Она не хочет, чтобы Хит снова уехал.

– Роберт будет сегодня вечером, – натянуто произносит Хит. – Он звонил рано утром.

У нее сводит всё внутри.

– Но ведь сегодня четверг.

Хит только пожимает плечами.

Она вылезает из ванны и заворачивается в толстое белое полотенце. Она надеялась, что у нее впереди еще одна ночь наедине с Хитом. Что будет шанс спросить, чьи это духи, прежде чем дядя Роберт снова вторгнется в Ледбери-холл.

Она расчесывает волосы, чувствуя на себе взгляд Хита. Она оглядывается через плечо. Он стоит у нее за спиной. Элинор снова поворачивается к отражению. Он подходит ближе, берет щетку из ее рук и принимается расчесывать ей волосы. В зеркале их взгляды встречаются. Когда ее волосы превращаются в гладкий золотистый водопад, Хит кладет щетку и запускает в них пальцы. Как приятно. Она откидывает голову назад, прижимаясь к нему. Все ее тело покалывает от вина в крови, от ощущения его пальцев в ее волосах, прикосновений его горячего тела к ее обнаженной спине.

Она дрожит.

Внизу звякают ключи в замке входной двери: а вот и дядя Роберт.

Руки Хита задерживаются в ее волосах и скользят к плечам. Он целует ее в затылок, совсем как те влюбленные в саду.

– Не ходи вниз без меня, – инструктирует Хит, прежде чем выскользнуть из ванной. Ее кожа все еще поет от его прикосновений, пока его шаги затихают в коридоре.

Она поспешно одевается. Дядя Роберт зовет их. Она задерживается на верхней площадке лестницы, бросив взгляд на закрытую дверь спальни Хита.

– Элинор! – кричит дядя Роберт уже сердито.

Она больше не может ждать Хита и сбегает вниз, в холл, чтобы поприветствовать дядю. Он не любит, когда его заставляют ждать. Но раздражение на его лице быстро сменяется другим выражением. Какой-то печальной тоской.

– Каждый раз, когда я тебя вижу, ты всё больше и больше напоминаешь мне свою мать, – говорит он.

Элинор кажется, что дядя Роберт слишком сильно любил жену брата.

Она опускает глаза и разглаживает подол платья, чувствуя, что дядя наблюдает за ней.

Он прочищает горло:

– А где же твой вероломный братец?

– Рад видеть тебя дома, дорогой дядя, – разносится по лестнице голос Хита, и Элинор чувствует в нем фальшь. Дядя Роберт тоже чувствует. Его глаза сужаются. Ее брат не торопится спускаться, и это еще сильнее раздражает дядю Роберта.

Между ними мгновенно возникает напряженность. Хит утверждает, что их дядя – убийца, но пока он распоряжается их наследством, они должны ему подчиняться. Или рисковать, молча демонстрируя, что они всё знают. А пока они проводят вместе выходные, притворяясь идеальной семьей. Остальную часть недели дядя Роберт позволяет им спокойно жить своей жизнью.

Дядя делает угрожающий шаг в сторону Хита. Он крупный мужчина, но и Хит уже не ребенок. В свои двадцать он выше дяди и шире в плечах. Если раньше Хит был молодым деревцем, то теперь это большой дуб. Дядя Роберт хмурится, и Элинор уверена: он думает то же самое.

– Я купил ужин в городе в ресторане, – объявляет он. – Принеси из машины и разогрей. Подашь в столовую.

Хит преувеличенно подобострастно кланяется.

Мускулы на руке дяди Роберта напрягаются, и у Элинор перехватывает дыхание. Но он поворачивается на каблуках и уходит, стуча дорогими кожаными туфлями по твердому дереву.

– Зачем нужно его дразнить? – шепчет она.

Хит встречается с ней взглядом:

– Я же говорил: не спускайся без меня.

– Но почему?

Он берет Элинор большим пальцем за подбородок и поднимает ее лицо к своему: