С этими словами волк крутанулся вокруг себя и вновь превратился в невзрачного очкастого мужчину.

Ваня, нахмурив брови, пытался запомнить название нового страшного оружия против оборотней. Людвиг огорчённо разглядывал любимое и изрядно погрызенное копьё. Конан, убедившись, что драки, к сожалению, не будет, пытался вновь затолкать меч за спину. Горыня, глядя на превращение, оживлённо совещалась меж собой.

– Ладно, кто вы такие – ясно. Так вам зачем Святогор нужен? – как ни в чём ни бывало спросил оборотень и принялся обуваться.

– И кто мы? – не удержался от вопроса Ваня.

– Богатыри, вестимо, – ухмыльнулся мужичонка. – Кто ещё сразу в драку полезет, не успев ничего узнать?

– Ну, я много кого могу припомнить, – сказал Конан, к этому времени справившийся с мечом. – К тому же, узнать и потом можно.

– Да, если противник выживет, – заметил Людвиг.

Оборотень заметно погрустнел – явно подумал, что мог попасть в категорию невыживших.

– Святогор – дядька мой, – начал Ваня, но оборотень не дал ему договорить – он с силой хлопнул себя по лбу ладонью, и богатырям даже показалось, что раздался лёгкий звон.

– Так ты Иван! Я мог бы сразу догадаться. А вы, наверное, Конан и Людвиг? Ну, конечно! Герои Ратного поля. Мне Святогор Иванович много про вас рассказывал. А где ещё один, зелёный такой? Сильвестр и Топтыгин очень хотели бы с ним познакомиться. А уж вам они как рады будут.

Ошеломлённые богатыри молча слушали эту трескотню, и только Горыня сказала:

– А сереньким ты мне больше нравился. Перевернись, а?

– Госпожа, для вас – что угодно, – шаркнул ножкой оборотень. – Но не сейчас. В городе нельзя принимать нечеловеческие формы.

– А ты разве только что не превращался? – удивилась Горыня.

– Только ради дела – проверить, кто вы такие. Да и за это мне от шефа влетит. На этом свете люди в магию не верят.

– А печки-вонючки как же? – полюбопытствовал Людвиг.

– Это называется не магия, а наука. Впрочем, не забивайте головы. А вашу печь придётся временно изъять из обращения во избежание эскалации нездорового любопытства среди местного населения.

– Чего с печкой сделать? – на сей раз даже Конан, иной раз легко понимавший по-тарабарски, не уловил, о чём говорит очкастый оборотень.

– Говорю, печь вашу поставим в нашем дворе. А то чревато… Ну, поехали!

*****

Пятнадцать минут спустя к воротам фирмы "Призывной помощник" подъехали печь, дымящая, как паровоз, и два всадника, обряженные в средневековые одежды. Невзрачный мужичонка, назвавшийся богатырям Сергеем Вольфовичем (а лучше просто Серым звать, добавил он), спрыгнул с печки и нажал кнопку звонка на высоком заборе. Качок Сильвестр раскрыл ворота, затем раскрыл от удивления рот, да так и забыл его закрыть. Впрочем, как и ворота.

– Сейчас я Святогора Ивановича предупрежу, – крикнул, убегая, Серый.

Богатыри остались во дворе, с любопытством оглядываясь. Сильвестр, по-прежнему с раскрытым ртом, глазел на приезжих до тех пор, пока на пороге не появился Святогор, опомнился и бросился закрывать ворота.

– Ванька, – Святогор радостно раскинул руки, и Серый, стоящий рядом, еле успел присесть, чтобы не попасть под удар. – Конан, Людвиг. Вот так встреча! Какими судьбами вас в этот мир занесло? Оп. А это что такое?

Богатыри посмотрели туда, куда указывал дядька Ивана – там Горыня чесала задней лапой за ухом у правой головы.

– Святогор Иванович, это же настоящий змей Горыныч, – ответил вместо богатырей Серый. – Точнее, змея Горыновна.

– Это я и без тебя знаю, – нахмурился тот. – И даже знаю, откуда она взялась. Вопрос в том, что она здесь делает?

– Дядька, животинка с нами приехала, – сказал Ваня. – Дорогу сюда только она знает.