К сожалению, в реальной жизни не всегда рядом с ними в необходимый момент стоит тот, кто может постоять за них, не стесняясь в выражениях или интонациях.

«Тут вмешалась Рая, и удержала ее».

Михалыч, как всегда, так убедительно и красноречиво начал рассказывать, что там дальше произошло, что я вновь как будто стал непосредственным очевидцем разыгравшейся жанровой сценки. Раиса хорошо поставленным голосом школьной учительницы начала выговаривать той зарвавшейся консульской чиновнице: «что Вы себе позволяете? Имейте уважение к посетителям! Если бы нас не пригласили, мы сюда, конечно, не пришли бы».

Полагаю, это вызвало эффект внезапно разорвавшейся бомбы. Ведь остальные посетители вели себя довольно-таки робко, опасаясь нарваться на пресловутые «приходите завтра, у вас документы неправильно оформлены – запятая не в том месте, точки разбросаны по тексту, почему черной ручкой, когда нужна синяя, подождите за дверью», мало ли надоедливых отговорок в запасе у чинуш и бюрократов.

Внезапный шум в коридоре услышал Посол, кабинет которого располагался не так далеко от центра событий. Конечно, надо отдать ему должное, он быстро вышел, чтобы узнать причину жаркой дискуссии. А затем дал такой втык подчиненной, что грубость со стороны офисной дамы мгновенно сменилась «искреннейшей» вежливостью.

Дальше снова перекину слово самому Михалычу: в жаре рассказа он привстал со стула, изображая полупоклон, который продемонстрировала та особа: «через несколько дней она сама позвонила и очень вежливо попросила «я уже все документы подготовила, пусть Александр Михайлович придет в любое удобное для него время и подпишет свое заявление»…

Теперь оставим этот эпизод и продолжим повествование. Хотел я переспросить у самого дядь Саши: «расскажешь что-нибудь о подвигах родителей, чтобы я включил это в книгу?», так он вполне ожидаемо ответил: «да нет, они и нам ничего не рассказывали, практически не упоминали о тех годах».

Затем с улыбкой продолжил: «Приходилось деда просить, чтобы он о войне начал говорить. Хотя и его сначала надо было пытать. Ну как пытать – поставишь пузырек, чтобы выпил, и только потом пробивала болтливость…».

В порядке иллюстрации очень сжато Михалыч поведал крайне любопытный факт: «Дед Алексей Никифорович Кулагин, 1861 года рождения, участвовал в японской войне. Вернулся оттуда, затем воевал в Первой мировой войне, попал в немецкий плен в 1914 году. Приехал домой в 1920 году. Затем в период Великой Отечественной Войне фашисты снова повезли его и еще одного старика в концлагерь, в повторный немецкий плен. Так эти боевые старики ухитрились обмануть охранника, и убить его (Михалыч усмехнулся и подчеркнул – «утопили в бочке с водой, в которой он мылся»). Затем сбежали, выпрыгнув из теплушки по ходу движения поезда. Дед вернулся домой зимой за тридцать километров босиком, и до освобождения потом прятался, не попадая на глаза оккупантом».

Даже такой очень сухой рассказ о многом говорит о личности и самого деда, и о том воспитании, которое было в роду. Михалыч завершил, сверкнув глазами: «Деду тогда было восемьдесят лет!».

В завершение единственной строкой – существует известное высказывание-пожелание «не посрамить рода своего». На мой взгляд, оно свойственно всем известным мне членам династии Супанько…