Перед строем – старший. Что-то говорит. Ему хором отвечают. Забавно…

Потом странная команда грузится в институтскую алабашку*, и адье – поехали. Бог знает, куда… Любопытно, однако…

И в один прекрасный день я напросился таки в поездку с институтским альпинистами. И тоже стоял в строю. И рюкзак оттягивал плечи. И в дверях велосекции собралась кучка моих друзей велогонщиков:

– Что это он затеял? Куда собрался?..

А ехали мы – полных восемьдесят километров на север от Баку, туда, где за обочиной шоссе – рукой подать – в синее небо эффектно впечатывались зубцы скального массива Беш-Бармак.

И налюбовался я его строгой красотой, и налазился по стенкам до помутнения сознания.

И так мне всё это понравилось!..

Однако время менять коней ещё не подоспело, и потребовалась пауза почти что в три года, пока я гонялся за сборную, и только после института, когда работа окончательно перекрыла время шоссейных забав, стало понятно: надо что-то менять…

.............

Ранняя осень одна тысяча девятьсот шестьдесят четвёртого. Первое восхождение. Шахдаг. Ночёвка у подножья четырёхтысячника.

Я изрядно занемог. Тошнит. Раскалывается голова.

– Не помрёт, – бросает проходящий мимо палатки Ёжик – типичная горняшка**. К утру всё как рукой снимет…

И к утру наступает полное исцеление, и я иду к руководителю экспедиции.

– Александр Алексеевич, я здоров. Можно мне участвовать в восхождении?

– Разумеется, – коротко отвечает мастер.

И через пару недель нам торжественно вручают значки "Альпинист СССР".

Вот так неожиданно для себя я вляпался в альпинизм. По самые уши…

* – алабашка – грузовая автомашина с крытым кузовом, оборудованным для перевозки людей.