Остроухие девушки крайне сочувственно вздыхали с эльфийской стороны, что не могло не напрягать. Бывший жених – злорадно пыжился, а сестра так и вовсе бухнулась в обморок! К ней подскочили служки храма, и начали поливать святой водой, пытаясь привести в чувства. Пока часть внимания была отвлечена на нее, старикашка сократил речь и перешел к финальному высказыванию.

– Объявляю вас мужем и женой, можете поцеловать невесту! – сообщил жрец, быстро протараторив венчальные слова. И откуда столько прыти у этого слуги богини Лиорет?! Даже не дал мне шанса улизнуть или сбежать! А еще называется ответственным за семейное счастье!

Я предполагала, что мой новоиспеченный супруг – грубое неотесанное существо, но, вопреки моему ожиданию, эльф взял меня под локоток, осторожно, словно боялся поранить. С его-то богатырской комплекцией – неудивительно! Наверняка, за годы жизни, он привык двигаться максимально плавно. Я заметила, что он привычно горбился, когда порывисто наклонился ко мне для поцелуя. Хотелось сначала смалодушничать и уклонится. Но потом я вспомнила, ради чего вчера отдала свой дар и теперь справедливо расплачиваюсь за это преступление.

От массивного эльфа приятно пахло, и легкое прикосновение губ отозвалось в теле тягучим теплом. Он мягко лизнул меня, будто испрашивая разрешения. Пересилив себя, я подчинилась, напомнив, что совсем скоро меня ждет первая брачная ночь, и тогда уже сбежать не получится, точно не от такой махины. Неожиданно ловкий язык сплелся с моим, едва стоило распахнуть губы. Мужчина действовал напористо и искусно. Голова закружилась, колени позорно ослабли, я потеряла всякий счет времени, наслаждаясь напористым поцелуем супруга.

Между ног, где побаливало после первой ночи, вдруг начал скапливаться неуместный жар. Почему я так остро реагирую на него? Пальцы сами зарылись в белоснежную гриву жестких длинных волос супруга, губы начали двигаться, отвечая, а он не спешил прерывать поцелуй. Это могло бы длится долго, однако нас все же бесцеремонно прервали.

– Какой милый союз! – саркастически усмехнулся стоящий рядом эльфийский подонок. – Красавица и Чудовище! Элария Больт и Дрэгоэль Сильвандир! Хоть кто-то сможет порадовать моего братца, да, человеческая шлюшка? Кажется, тебе понравилось, вон как щеки горят. Знаю я этот шлюший румянец человечек, охочих до мужиков! Хотя, думаю, он разорвет тебя в первую же ночь. Знаешь, мой братец славится… особенно неистовым темпераментом.

Губы жгло от поцелуя, и я начала догадываться, что слова Тауриона – чистая правда, пусть и сказаны они в неприятном контексте. Ведь я почти потеряла голову от простого невинного прикосновения.

Уничижительное оскорбление в собственный адрес от эльфийского принца я пропустила мимо ушей, но Дрэгоэль, мой супруг, стоящий рядом, хищно оскалился.

– Не смей называть мою жену шлюхой, Таурион, – это прозвучало очень грозно и крайне пугающе. Басовитый голос раскатом грома отразился от сводов храма, усилив ощущение неприкрытой угрозы. Мне почудилось… он рычал?

Эльфийки вокруг заохали, пятясь назад, а я пыталась понять, что же именно здесь происходит. По всему выходило, что раньше Таурину мало кто осмеливался перечить.

– А то – что? – пропел наглый ублюдок, смотря с вызовом на Дрэгоэля. – Тебе нечего мне противопоставить, Урод! Решил показать клыки? Может напомнить, как я привязывал тебя в сарае и бил? Я это могу! И никакие скимитары не остановят меня, тем более ты их не взял на церемонию, верно?

– Верно… – прошипел мой супруг, снимая перчатки.

– Твоя несдержанность может выйти боком! – взвизгнул Таурион. – Хочешь оставить жену вдовой?! Так я с радостью заберу ее себе, она мне сразу понравилась, хоть и слаба на передок! Но так даже лучше. Не нужно будет разоряться на лекарей.