И вот, когда солнце заходило за дальний лес, и на дачный посёлок тихо спускались сумерки, мы собирались на Лесной улице у Чёртова моста – мрачного деревянного сооружения, построенного через большой овраг, пересекающий улицу. Чёртов мост был деревянный, и до самой земли обшит серыми некрашеными досками. Под ним, как рассказывали те из нас, кто осмеливался заглянуть туда сквозь щели, водились черти. Один раз Алик даже отважился оторвать одну доску и заскочить в чёрное чрево моста. Правда, ненадолго совсем, – через три секунды он выскочил, и, отбежав и отдышавшись, сообщил, что там – полная жуть. На уточняющие вопросы, как эта жуть выглядит, он отвечать категорически отказался, и посоветовал особо интересующимся самим в дырку залезть и на жуть посмотреть. Желающих не оказалось.

К чертям под мост в сумерках, конечно, страшно, но недалеко от моста была лавка, где удобно собираться большой компанией. Для страшных историй – самое лучшее место. Там мы и сидели.

В тот вечер смелый Алик начал рассказ про летающие гробы. Заунывным голосом он кричал, как тот седобородый:

– Закрывайте двери и окна! Закрывайте двери и окна! – и было жутковато, и было понятно, что все осторожные жители города окна и двери тщательно закрывали, кроме совсем уж пофигистов, или тугих на ухо.

– Я бы не стал закрывать! – решительно заявил Вовка Муратиков. Он старался показать, что ему совершенно не страшно, и даже весело посмеивался до того момента, когда над городом в мрачном грозовом небе полетели чёрные гробы с сидящими в них мертвецами. Они подлетали к оставленным открытыми окнам, влетали в них, вставали из гробов, и медленно-медленно приближались к спавшим людям.

Тут Вовка серьёзно сказал:

– Я бы этому мертвецу, если бы он подошёл, треснул бы по морде!

– Посмотрел бы я, как ты ему треснул, – не поверил Борька. – Ты бы от страха умер, если бы увидел!

– Не умер бы! – горячился Вовка. – И как бы я его увидел в темноте?

– А как бы ты ему в темноте треснул?

– Ну, он бы ко мне подошёл, ему ведь надо крови напиться, он бы ко мне прикоснулся, я бы проснулся и сразу врезал! Мне всё равно, мертвец или не мертвец, я знаешь какой злой, когда меня ночью будят!

– И чем бы ему врезал? – продолжал недоверчивый Борька.

– Ножом. Я всегда под подушку ножик кладу. На всякий случай.

– На какой случай тебе ножик под подушкой? – засмеялся Костя.

– Ну… – замялся Вовка. – Чтобы не забыть, когда за грибами иду. Меня дед рано будит, всё забыть можно. Раз даже корзину забыл, а ножик – вот он!

А мертвецы продолжали между тем бесчинствовать в городе. Хватали мирных жителей и уносились с ними в своих летающих гробах.

– Ну и что б ты с ними сделал, если бы тебя схватили? – спросил Вовку Костя. – Ножичком своим ударил?

– Каким ножичком? – возмутился Вовка. – У меня лезвие пятнадцать сантиметров! До сердца достанет!

– А у мертвецов сердца ведь нет! – вмешался Боря.

– Как это нет? Есть сердце! Это ведь не скелет!

– Даже если есть, что ему ножом сделаешь? Он ведь и так мёртвый!

С этим даже Вовка, заядлый спорщик, спорить не стал.

История между тем дальше двинулась. Какая-то управа на упырей должна была быть всё-таки?

В одном доме спал милиционер, у него в тумбочке пистолет лежал. Он проснулся от стука, когда гроб об раму задел – у него форточка открытая оставалась, гроб в неё еле протиснулся. И увидел он, как встаёт чёрный-чёрный мертвец и идёт к кровати – протянул милиционеру руку, выхватил пистолет – а куда стрелять – понять не может – чёрное всё… Однако, присмотрелся, пока мертвец медленно приближался, и увидел, что у того – круг красный светится на груди слева, в том месте, где у людей сердце. Прицелился милиционер – выстрелил и попал! И мертвец и гроб мгновенно растворились без всякого звука и запаха.