Все опускается на дно, когда я вхожу в комнату и обнаруживаю, что Софии здесь нет. Я не знаю, хорошо это или плохо. Я не хочу, чтобы она видела меня такой, но сейчас мне бы очень пригодился друг. Кто угодно, но в том-то и дело, у меня никого нет. Я совсем одна... Я так одинока.

22. Глава 22

Слезы, которые я даже не понимала, что сдерживаю, начинают стекать по моему лицу без разрешения, боль из груди начинает растекаться и поглощать. Я просто не могу больше быть одной.

Я хочу, чтобы одиночество ушло, боль от потери семьи все еще так сильна, словно я потеряла их только вчера и переживаю этот момент снова и снова. Моя душа разбита вдребезги. Меня не спасти. Ничто не может утолить мою боль.

Не зная другого способа сделать так, чтобы все прошло, чтобы боль затихла, я тянусь к бутылке вина, стоящей рядом с моей кроватью. Даже не потрудившись взять бокал, я вынимаю пробку и подношу его к губам. Опрокинув бутылку, я ощущая, как терпкий алкоголь заполняет мой рот. Я не знаю, сколько проходит времени, но я не опускаю бутылку, пока она не опустеет, содержимое погружается в мой желудок, согревая меня изнутри.

Еще. Мне нужно больше.

Никогда прежде я не чувствовала необходимости пить так много, чтобы скрыть свою боль, чтобы заглушить ее. Я думала, что покончила с подобными злоупотреблениями. Я ожидала, что когда перееду и начну учиться, все станет по-другому, но я просто не знала, что он будет здесь, что он будет деканом. С моих губ срывается горький смешок: вот это мне повезло.

С каждым днем я ненавижу себя все больше. Я жива. Поступила в универ. Получу жизненный опыт, влюблюсь, выйду замуж, рожу детей. Я сделаю все то, чего никогда не сможет сделать Дашка. Моя грудь болит так сильно, что, кажется, будто что-то пытается вырваться наружу, и единственный способ остановить это - выпить еще немного.

Где-то здесь должна быть еще одна бутылка, но я не помню, где я ее спрятала, поэтому я начинаю рыться в комнате, открывая каждый ящик, каждый шкаф. Я переворачиваю все вверх дном, заглядываю в каждый уголок, с каждой минутой мне становится все хуже и хуже, я должна ее найти.

Быстро развернувшись, я опрокидываю столик, что стоял возле окна, и новый прилив гнева охватывает меня, вонзая свои когти глубоко в мою плоть. Ярость и отчаянье захлестывает, я пинаю разбросанные вещи. Настольная лампа, пролетев по воздуху, и с громким стуком врезается в дверь. Но мне все равно, я потеряла в своей жизни все и не собираюсь беспокоиться о вещах.

Когда я наконец нахожу бутылку вина, спрятанную под кроватью, моя комната разорвана в клочья, как и мое сердце.

Разорвано. Разбито. Кровоточит.

Не обращая внимания на разрушения, я устраиваюсь на кровати, откупориваю бутылку и начинаю делать большие глотки. Я так увлечен алкоголем, что почти не замечаю стука в дверь.

Раздраженная тем, что меня прервали, я топаю к двери и распахиваю ее со злобным

— Что?

Слово застревает у меня в горле, когда я вижу, кто стоит передо мной.

Вот же... Я в полной жопе.

— Вероника, — хмурится на меня комендантша. Это та самая женщина, которая только вчера вынесла мне предупреждение. Ее взгляд падает на бутылку вина в моей руке, прежде чем она наклоняется и смотрит мимо меня в комнату. — Соберите свои вещи. Вы должны немедленно покинуть помещение.

— Вы не можете... — я не знаю, что еще сказать. — Мне больше некуда идти.

— Думаю, тебе стоило подумать об этом, прежде чем ты решила нарушить правила. Это не школа, а я не ваша мама, вы взрослый человек и все понимаете.

Как маленький ребенок, я чувствую потребность топнуть ногой и закатить истерику, закричать, что у меня больше нет родителей, но я знаю, что это ничего не изменит. Я нарушила правила, и теперь, как и всю мою жизнь, мне придется жить с последствиями.