Не в силах проигнорировать второй ее комментарий, я заканчиваю рассматривать ее идеально накрашенном лице.

Скрестив руки на груди, я говорю:

— У меня есть друзья.

В ответ Инга в голос смеется, но этот звук больше похож на крик ведьмы в ночи.

— Твоя соседка по комнате не в счет, идиотка. Она общается с тобой только потому, что вынуждена.

Это немного задевает меня, но это неправда, так что неважно. Мы с Софией, не разлей вода, как говориться.

Поджав губы, я пробормотала:

— Ладно, я поняла, я странная, а ты любишь своего парня. Я больше не буду с ним флиртовать. Мы можем закрыть этот вопрос?

— Конечно, закроем, только еще не пора. Ты должна получить свое, для начала убедись, что тебя больше не поймают за выпивкой в общежитии. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь донес на тебя, — усмехается она, а все, что я хочу сделать, это стереть эту глупую улыбку с ее лица.

Так вот кто меня сдал.

— Это же общага. Как вообще можно на кого-то доносить за это? Буквально все пьют. Вон Серега, он неделю назад вырубился на лавочке, возле входа в общежитие и ничего, а видели это все.

Я показываю на одногруппника, который является одним из самых больших тусовщиков, на нашем курсе. У него каждую ночь громкая вечеринка. Я даже не представляю, как после такой жизни, он добирается до занятий, причем всегда вовремя.

Она пожимает плечами, и две девушки, стоящие по бокам от нее, делают тоже самое.

— Не знаю, мне все равно. Я знаю только, что тебе лучше держаться подальше от моего парня.

Она громко смеется пока идет обратно на свое место, а я хватаю свою ручку и сжимаю ее между пальцами. Я хочу что-нибудь начиркать на странице, закричать, сошвырнуть все со стола, сделать что угодно, только не сидеть в этой чертовой комнате в течение следующих полутора часов с этой ведьмой и ее мерзкими подругами, но я ничего не могу сделать.

Всю пару я смотрю ей в затылок, размышляя над тем, стоит ли швырнуть в нее учебник или даже целый стул.

Как только преподаватель нас отпускает, я начинаю собирать свои вещи и встаю, чтобы уйти. Я иду по центральному проходу к двойным дверям, как вдруг чей-то локоть врезается мне в ребра, выбивая воздух из легких, книги которые я держала в руках, падают на пол.

— Ой, прости, — хихикает Инга, обходя меня.

Мне требуется все мое самообладание, чтобы не схватить ее за волосы и не повалить на пол. Единственное, что меня удерживает от этого, - это знание того, что если я ввяжусь в драку, то могу попрощаться с репутацией, хорошими отношениями с преподавателями, а возможно и со стипендией.

Ее подружки, следуя за ней, пинают мои книги.

— Прости, пожалуйста, — саркастически, вперемешку с громким смехом выдают они.

К счастью, мы находимся в задней части аудитории, и никто, похоже, не замечает разворачивающейся сцены, или всем просто наплевать.

Я жду, пока преподаватель, а также большинство учеников покинут класс, прежде чем начать собирать свои книги с пола. Один чудаковатый парень помогает мне поднять их, вероятно, жалея меня. Я благодарно улыбаюсь ему, прежде чем он исчезает из аудитории.

По дороге домой я так крепко держу лямку сумочки, что мне кажется, могу разорвать ее на две части своей хваткой. Мне так хочется ударить что-то... или кого-то. Гнев внутри меня нарастает, готовый вырваться наружу в любой момент.

Моя ярость достигла критической точки не только из-за неприятной компании девушек, с которыми у меня конфликт. Это все, все вместе взятое, словно сотня очагов возгорания наконец-то собрались вместе в одно огромное пламя, которого достаточно, чтобы испепелить меня.

Все, что подавляла, заталкивала вглубь и пыталась утопить с помощью алкоголя, теперь всплывает на поверхность. Я больше не в состоянии сдерживать и обуздывать это. Когда я добираюсь до общежития, я практически бегу. Все, чего я хочу, - это добраться до комнаты, запереться там, отгородившись от остального мира.