За те дни, что Пенелопы не было в школе, Зара ходила с лицом мученицы. Нет, она не замкнулась в себе, а наоборот. Она то и дело говорила с другими. Я думал, что она оправдывается, рассказывает о том, почему так поступила. Но нет, теперь всё встало ясно с ней. Она манипулировала, перетаскивала общественное мнение на свою сторону. Зара всем рассказала, что ее бывшая лучшая подруга – предательница и стукачка. Что именно Пенелопа выдала информацию под давлением, лишь бы обелить себя и переложить часть ответственности, ну или типа того…
– Пойдем, – я взял за руку Пенелопу и потянул за собой. Да, мне хотелось увести ее подальше, чтобы она немного пришла в себя. Чтобы она ожила, ведь в моменте она выглядела…
Мертвой.
Ло
«Как же его зовут?» – крутилось в голове волчком, который вот-вот перестанет вращаться и со стуком упадет на выпуклый бок.
– Ты в порядке? – парень не смотрел на меня, а в его голосе была какая-то тревога.
И эта его интонация совершенно неожиданно екнула в моей груди чем-то теплым и добрым. В голосе парня улавливалась забота и неравнодушие – два слова, которые никак ко мне не относились так долго, что я позабыла их значение.
– Да, нормально, – прохрипела в ответ, и мой взгляд упал на его руку. Красивая рука, сильная. А сам парень высокий, складный и приятный внешне…
Боже!
Да меня только что чуть не избили… Чуть не избила та, чье имя пусть будет проклято во веки-вечные! Меня теперь презирает вся школа. Меня считают стукачкой.
Я еле-еле сдержала истерику, которая чуть не вырвалась из горла с истошным воплем полного отчаяния…
И тут парень, будто почувствовав мою трагедию, сжал руку сильнее и ускорил шаг.
– Я ужасно голодный, – вдруг беспечным голосом сказал этот притворщик. – Хочу пончик с глазурью, а ты?
И мне чертовски захотелось не пончик, а целую дюжину! Чтобы наполнить организм таким количеством сахара, чтобы он вытеснил горечь и желчь, которыми меня только что пропитала «бывшая подружка».
Рик
Конечно же я не сказал Пенелопе о том, что именно мой батя ее допрашивал. Что он, по сути, виновен в том, что ее жизнь омрачилась. Своим участием я хотел как-то помочь, карму как бы очистить. Ну и конечно же я жалел ее. Искренне сочувствовал и хотел защитить ее, оградить от предстоящих жестоких дней. Но самое главное, я решил присматривать за ней, как можно дольше и чаще находиться рядом, чтоб она ничего с собой не сделала…
Да, именно это больше всего пугало. Если Пенелопа останется совсем одна, сломается и в итоге решит сброситься с высотки или наестся каких-нибудь таблеток. Я не мог контролировать ее каждую секунду, увы, это невозможно. Но и жить с ощущением того, что я мог что-то сделать, но не сделал, потом терзала бы меня всю жизнь. Особенно учитывая тот факт, что я – сын того самого копа, который нанес ей такой ущерб.
***
– Зови меня Ло, – чавкая пончиком в шоколадной глазури произнесла Пенелопа и это больше прозвучало не как просьба, а приказ какой-то.
Ладно, я не стану обращать внимание на ее эти перепады настроения, скрытую агрессию или выпады. Даже если окажется, что она совершенно невыносимая по характеру, ну или наоборот – кислая зануда, то мне всё равно. Я дал зарок приглядывать за ней. И отныне – это моя большая миссия…
– Ло? – хмыкнул я, изображая легкость перед ней, хотя еще несколько секунд назад гонял мрачнейшие мысли о смерти, о высотке, и, хрупкости человеческих костей при резкой и быстрой встрече с асфальтом. – А мне нравится, ты не похожа на Джей Ло от слова совсем, но тебе идет. Это звучит как песенка: Ло-ло-ло, ло-ло-ло, моя школа – полное говно, – начал паясничать я, выставляя себя то ли шутом, то ли дурачком каким-то.