- Молодец, сынок, что уже оделся, - похвалила я его, мысленно проклиная Мигеру Григорьевну. – Извините, пожалуйста, за опоздание. У нас сегодня был корпоратив. И пробки на дорогах. – Решила я внести ясность и в свой образ, и в задержку на целых пять минут.

- Очень рада, Ирина Александровна, что вы находите время для праздника. Желательно, чтобы они проходили не во время родительского собрания.

Чёрт, совсем забыла!...

- Этого больше не повторится, Лидия Григорьевна…

- Мы сегодня с родителя обсудили ряд важных вопросов…

- Лидия Григорьевна, вы меня извините, что перебиваю, Богдан вспотел. Вся информация же продублируется в группе? Я обязательно ознакомлюсь…

- Что касается вашего Богдана… - Воспитатель меня как будто не услышала. Сын в этот момент втянул голову в плечи так, что даже покрасневшие уши вылезли из-под вязаной синей шапочки. Лидия Григорьевна же перевела взгляд мне за спину.

- Добрый вечер, - раздался знакомый голос.

Твою мать!

- Сегодня, видимо, у всех корпоративы, - оценила она вошедшего в группу Егора. – Вы, простите, к кому?

Фингал под глазом сделал своё чёрное дело – носителя такой прелести сложно было воспринимать всерьёз…

- Он со мной, - ответила я раньше следователя.

- Яблоко от яблони. В общем, не буду ходить вокруг да около. Сегодня на родительском собрании состоялось разбирательство по случаю драки между Богданом и Ивановым Ярославом.

- Как драки? – посмотрела я на совсем сникшего сына, который за всё это время и головы не поднял. – Богдаш, подойди-ка к маме…

Сын утёр нос рукавом пуховика, прежде чем встать с лавки и подойти ко мне. Присела на корточки перед ним. Сдвинула шапку чуть вверх. Этого хватило, чтобы разглядеть синяк под глазом.

Егор сзади присвистнул, у меня же перехватило дыхание.

- Богдан был инициатором драки. Хорошо, что родители Ярика не стали выносить это дело за пределы группы.

- Зато вынесли на родительское собрание? – Я начала закипать. – Так? Устроили самосуд над моим сыном?

- Если бы вы удосужились ответить на мой звонок, то знали бы…

- Статья сто пятьдесят шестая уголовного кодекса. – Сзади раздался спокойный голос следователя. Меня как будто вернуло в час назад…

- А о чём она, Егор Дмитриевич? – спросила я, видя по выражению лица воспитателя, что она-то о ней точно в курсе.

- Неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего родителем или иным лицом, на которого возложены эти обязанности, равно как и педагогическим работником. Скажите…

- Лидия Григорьевна, - подсказала я.

- Скажите, Лидия Григорьевна, где вы находились на момент нанесения телесных повреждений этому... Гражданину?

- Я одна, а их… - воспитательница замолчала, наткнувшись на совершенно равнодушный глаз следователя. Эх, Лидия Григорьевна, не в том человеке решили сочувствия искать. На то, что вы одна, а детей тридцать и ещё семеро по лавкам, ему, мягко говоря, наплевать…

Я отвлеклась от этой явно проигранной воспитателем дуэли и вновь посмотрела на сына. Он опустил глаза ниц; на щеках, с которых ещё не сошла обезоруживающая детская пухловатость, горели алые пятна; нижняя губа тряслась от накативших эмоций; под глазом уже окончательно зацвёл фингал…

- Богдан… - призвала сына посмотреть на меня. Он поднял глаза. Я в очередной раз поразилась, как по-взрослому мой шестилетний сын может смотреть на эту жизнь, ровно как сейчас на меня.

- Пойдём домой, мама, - сказал он, снова утерев нос рукавом курточки.

Нет, он не мог быть инициатором драки. Мой сын не стал бы задираться, а вот сдачи дать – вполне. Хоть он и рос без отца, но таким элементарным вещам, как бей в ответ со всей силы, я его научила.