Завершив кухонные дела, я случайно заметила неприметную дверь, почти сливающуюся со стеной рядом с кухонным гарнитуром. Она была практически скрыта за высокой буфетной тумбой, похожей на те, что можно увидеть на фотографиях из бабушкиных альбомов. С любопытством, вызванным неожиданным открытием, я вытерла руки о полотенце и подошла ближе, надавив на ручку. Дверь была заперта.

В моей связке из пятнадцати ключей я уже точно знала как минимум три ключа: один от входной двери, второй от моей комнаты, третий от дровяника и вуаля! После нескольких безуспешных попыток я нашла маленький, совершенно невзрачный ключик, который идеально подошел к замку. С лёгким щелчком дверь поддалась, открыв доступ в прохладное темное помещение.

Короткий, узкий коридор с каменными стенами и лестницей вел вниз. Выключатель, расположенный справа от входа, осветил путь, открыв вид на спускающуюся в глубь земли лестницу из грубо отесанного камня. Запах сырости и земли смешивался с чем-то ещё, чем-то… пряным. Возможно, это был погреб.

Спустившись, я была поражена увиденным. Погреб представлял собой просторный каменный подвал, полки которого были заставлены банками с соленьями – огурцы, помидоры, грибы – и рядами вяленой рыбы. Воздух был наполнен ароматом пряного мяса, вероятно, бастурмой или копченой колбасы, и едва уловимым запахом древесины, напоминающим запах старого дубового бочонка. На стенах висели связки чеснока и лука, а в углу стояли большие ящики с картошкой и морковью.

В глубине погреба я обнаружила еще одну дверь, за которой скрывалась большая поленница, расширяющая представление о хранении дров в подобных местах. Теперь всё стало на свои места – вот откуда дрова переносили в кухню.

Это значительно облегчает жизнь, – с улыбкой подумала я и направилась назад, как вдруг свет погас, мгновенно погрузив меня в абсолютную темноту, и я, инстинктивно подняв руки, стала искать стену. Сердце бешено колотилось, дыхание сбилось, в груди сжался ледяной комок страха. Нащупав шершавую поверхность стены, я медленно пошла вдоль нее, пытаясь вспомнить расположение комнат и стеллажей. Но темнота искажала пространство, превращая погреб в лабиринт невероятных размеров. Каждый шаг отдавался эхом, усиливая чувство тревоги. Мне казалось, что тени оживают, что за каждым углом меня поджидает пропасть. Паника нарастала.

В моей памяти всплыли страшилки о домовых и прочей нечисти, которая якобы обитает в подвалах и погребах. При свете я, конечно, смеялась над этим всем, но сейчас, в этой кромешной тьме, холодок пробежал по спине, а мысли с бешеной скоростью бросались из стороны в сторону. Воздух стал тяжелым, дышать стало трудно. Я судорожно представляла себе расположение двери, ведущей в основной погреб, и продолжала свой путь, словно идя по краю пропасти. И вот, наконец, мои пальцы коснулись холодной, металлической ручки. Облегчение было таким сильным, что я едва не заплакала.

Дверь, к моему счастью, поддалась. За ней, в проёме, казался еле заметным слабый дневной свет из кухни. Быстро поднявшись по лестнице, я вышла на кухню, опираясь руками о косяк двери, пытаясь восстановить ровное дыхание. Рука дрожала, когда я щелкнула выключателем. Свет, с характерным потрескиванием, включился через несколько секунд. Старая проводка, будь она неладна.

Я с силой захлопнула дверь погреба, заперла её на ключ. Никаких больше походов в эту темницу! Буду носить дрова из сарая через улицу, хоть и дольше, чем из погреба, зато не страшно. Только я отвернулась и отошла от двери, как вдруг услышала глухой удар, будто что-то упало в погребе. Сердце снова принялось колотиться. Я застыла, прислушиваясь. Полная тишина. Ничего больше не происходило. Но эта тишина казалась еще страшнее, чем шум падающих предметов. Ну уж нет! Не думайте, что я пойду проверять! Ни за какие коврижки! Если там что-то упало, то будет валяться до приезда хозяев!