– Откуда ты знаешь о Дафне? – спросил он.

Вглядывался в ее лицо, чтобы заметить хоть один дрогнувший мускул, хоть мельком проявившуюся неуверенность в глазах, чтобы использовать это против нее.

От бессилия хотелось зарычать, выразив бессвязным криком свой гнев. Он готов был принять на себя презрение всего мира, да хоть пусть камнями его закидывают до конца короткой жизни. Но порочить имя Дафны он позволить не мог. Это единственное, что в его силах сделать – спасти хотя бы имя и память о ней.

– Сестра рассказала, – сообщила Валерия.

Рей сжал зубы. Стоило бы навестить болтливую ведьму, которой под старость лет захотелось потрепаться.

Тебя загнали в угол, как побитого пса. Ты жалок. Просто омерзительно, как же низко ты пал. Какая-то девка вертит тобой, как хочет.

Рей мотнул головой, уставился под ноги. Прозвучавший нигде и повсюду голос усмирил пылающий гнев, но поселил липкую растерянность. Моргнул несколько раз, вслушиваясь в гудящую тишину, постарался незаметно оглядеться, но и без этого нутром понимал – голос был лишь в его голове.

– Что, голова болит? Давление? – поинтересовалась Валерия. – Дам Майе один отвар, хорошо помогает. Пусть напоит тебя им, и будешь как новенький. Ну, мы закончили? Я могу дальше работать?

Сотри эту улыбку с ее лица. Что ты стоишь, ничтожество? Жалкая пародия, у меня с тобой ничего общего. Никто и никогда не смел со мной так разговаривать.

Рей сжал переносицу. Нужен ром. Или коньяк. Все вместе.

– Для тебя же будет лучше, если я не вернусь, – сказал он, отходя от Валерии. – Иначе, Валерия Розы, твое правление закончится гораздо быстрее, чем Валентина Лески доберется до тебя.

До выхода оставалось несколько часов. Достаточно времени, чтобы навестить еще одну Розу.

Цветущая падь встретила его густым шлейфом распустившихся сиреневых кустов. Особо пушистые ветви опустились за кованную ограду входных ворот. Помимо сирени вход надежно защищали слои заклинаний, что при приближении начинали рябить малиновым отливом. Войти без приглашения было невозможно.

Поправив ворот мундира – выглаженного Майей в честь торжественного события – Рей с чувством пнул золотистую решетку. Заклинание возмущенно загудело, волнами уходя к небу.

– Вы что творите!? – у ворот появился перепуганный мальчишка.

Увидев перед собой первого Миротворца, он застыл столбом.

– Я к Море Розы.

Заикаясь, парнишка проблеял:

– А она вас ждет?

– Нет.

– Звала вас в свободное время?

– Меня не зовут.

Парень растерянно огляделся, но, как на зло, поддержки искать ему было не у кого. Рей сочувственно усмехнулся, понимая, между каких двух зол оказался парнишка. Разгневать ли директрису, ведьму самого огненного нрава, или же вызвать неудовольствие первого Миротворца, славившегося не менее дурным характером. Близость последнего придала парню решимости. Директриса была где-то далеко, а Миротворец на расстоянии двух шагов одаривал его оценивающим взглядом.

– Только не говорите, что это я впустил вас, – пробормотал парнишка и, дождавшись кивка, отворил решетку.

Увы, невинная шалость в угоду собственного благополучия не сошла с рук. По утрамбованной дорожке к ним уже шла сама директриса, придерживая полы длинной юбки. От пылающего ее взгляда даже за сотню метров поднялась температура воздуха.

– Он сказал, что вы ждали! – выпалил парнишка.

– Марш в сад! – выкрикнула директриса. Парнишки и след простыл. – Ты что творишь, негодяй!?

Убрав руки в карманы брюк, Рей улыбнулся Море.

– А ну не скалься! – и без того румяные щеки пылали негодованием. – Ты что вытворяешь, я тебя спрашиваю?

– Не нашел дверного звонка. Надо кое-что обсудить.