Это были высокоосознанные люди, души их стремились создать особое сообщество людей, связанных единой целью…

И через толщу времен он увидел, что прикоснуться к любви он мог только через ее руки.

Через прикосновение, которое запоминало его лицо.

Прикосновение, которое навсегда оставило печать, отпечаток ее пальцев на его лице.

Прикосновение было так же удивительно, как и их встреча.

Ничего ранее он не чувствовал и не мог понять, как это здорово.

Это создало поток энергии, которая стала наполнять его естественно от той нежности, которая была недоступна ему многие годы.

В диковинку было все. И руки, изящные и очень нежные, немного дрожащие.

И само прикосновение… Руки, которые помнят… Помнят его лицо, глаза, что ищут в толпе его глаза… Цвета неба. Ее сердце, которое бьется теперь в его груди и говорит с его душой…

Только они были в то мгновение самым лучшим ощущением, которое он имел за последние годы.

Странное слово – никогда.

Никогда то есть вообще нет.

В нем заключено и отрицание, и полное решение вопроса.

И тот, кто его говорит, не осознает, что полностью отрицать невозможно происходящее.

Есть то, что за гранью возможного и невозможного.

Так и сейчас. Никогда не сделать – это шаг, чтобы даже в немыслимых условиях помочь кому-то – такого не было на этом корабле.

Поэтому и назвали его – «Альфа Любви».

Это как первая любовь, сильная и нежная одновременно. Страстная и спокойная – на все надеется, всему верит.

В зале славы висели портреты и голограммы всех, кто уже не вернется на борт корабля. Может, в следующей жизни.

Их было уже несколько десятков. И когда Алекс заходил в этот зал, то с любовью смотрел на фото своего друга. Прошло ведь столько лет.

И видя в его сыне черты своего друга, он иногда просто любовался им, несмотря на его выходки, он улыбался внутренне – как же велика сила, передающаяся по крови.

Да, молодая кровь перебурлит, и он станет, как его отец, отважным и спокойным. Ему подсказывала это интуиция.

Осматривая корабль раз в неделю, он получал информацию и о Грэге.

Он тут что-то сделал, что-то починил.

Везде были следы его бескорыстной руки.

Это было бесценно. Настоящий сын своего отца.

И Алекс был уверен, что высадка на планету и результаты будут положительные.

Тем временем Мас доел вкусность и начал умываться с довольной мордочкой.

Грэг смотрел на него и ясно понимал, что его дружба с этим животным была настолько сильной, что, когда он взял этот маленький комочек в руку, и предположить не мог, что так все будет.

Грэга сразила непосредственность и даже своеобразная подчеркнутая благодарность этого существа по отношению к нему.

Этот зверек был очень интересным, как собачонка. Как он только ни смешил и ни веселил Грэга.

На его милой мордашке были вибриссы, которые смешно описывали круги, чтобы определять расстояние.

Он был настолько смышлен, что никогда не попадал на глаза команде.

В этой каюте он знал каждый уголок и мог замирать, чтобы его не заметили.

И поэтому только немногие знали о его путешествии на корабле.

Он просто остался жить благодаря большому сердцу Грэга, который вытащил его из погибающего дома – планеты, сотрясающейся в конвульсиях после развала электромагнитного поля.

В графике Грэга при подготовке к высадке было сорок минут для себя.

Это железное правило – хоть спи, хоть лежи, а должен сосредоточиться только на себе. И чем сложнее задача и опасней, тем ценность этих минут больше.

Предстояло упорядочить все внутри себя и создать высокий уровень энергетики – особенно психической, так как это главное в экстремальных ситуациях.

Грэг зашел в бокс и опустился на коврик на полу. Предстояло накопить энергию на все путешествие.