Руководитель В. П. Тимофеев

Совсем не ожидала, что в скором времени мне предстояло уже самой стать руководителем фольклорных студенческих экспедиций. Только не могла и подумать, что они будут продолжаться тридцать лет (с 1970 по 2000гг.).Теперь я уже была обязана получить более полные представления об экспедиции: её структуре, как собирается материал, как оформляется и как хранится. Для меня это было важно. А вскоре была получена новая программа по устному народному творчеству, в которой фольклорная и диалектологическая практики становились самостоятельной частью учебного процесса. Надо было готовиться к первой экспедиции. Рассчитывать на поддержку кафедры было нельзя. «Кто ведёт устное народное творчество, тот и руководит фольклорной практикой. Вот и весь мой сказ», – сказал заведующий кафедрой. Само устное народное творчество за учебную дисциплину педагогами не признавалось. И, если кафедра русского языка, готовясь к диалектологической экспедиции, делила студенческую группу на подгруппы в три-пять человек, закрепляя их за педагогами, то моя группа должна была состоять из 18—23 человек. Многому надо было учиться. Всё заранее предусмотреть: маршруты, расквартировку студентов по прибытию в населённый пункт, решить проблемы с питанием, продумать организацию рабочего времени и отдыха студентов, запланировать утренние и вечерние планёрки, проверить студенческие отчёты за день. Члены кафедры успокаивали: «О чём переживаешь. Время-то какое, „золотое“: отдохнёшь и развлечёшься». Слышать этобыло обидно, неприятно: терялся весь июль – целый месяц отпускного времени. За все годы экспедиций эта работа кафедрой никак не признавалась и не компенсировалась. Мне, аспирантке, полагался и отпуск, но его у меня тоже никогда не было. Анна Михайловна Новикова, мой научный руководитель, требовала, чтобы я познакомила заведующего кафедрой с требованиями, предъявляемыми к руководству фольклорной практикой.

Проблем было много. И вопросов не меньше. К кому обращаться, откуда ждать помощи? Единственным педагогом, который объективно мог оценивать и работу руководителя фольклорной экспедиции, и могответить на все мои вопросы, конечно, был Вячеслав Павлинович Тимофеев. И я обращалась к нему. Отказа никогда не было.

Как-то из Кургана от М. Г. Екимова (ОНМЦ) получила текст неизвестной мне волшебной сказки. Михаил Григорьевич просил, чтобы я помогла бы ему разобраться с сюжетом сказки, объяснила бы, что с ней произошло и можно ли её восстановить. Название сказки «Лохманишки» было мне неизвестно. Текст можно было только использовать в качестве примера разрушения поэтики волшебной сказки. Поговорила с Вячеславом Павлиновичем, спросила, не слышал ли подобного сказочного повествования. Выслушал. Ответ был прост: не спешить с выводами. Порекомендовал прочитать статьи П. Г. Богатырёва, выбрать то, что и поможет разобраться со сказкой. В читальном зале взяла литературу. Многое было непонятно. Утопаю в материале. ПодошёлВ. П. Тимофеев, заглянул в мои записи: «Много понаписала. Много. Сформулируй-ка главное одной только фразой». Отвечать боюсь, а вдруг ошибусь. Но отвечаю: «Самым значимым в народном творчестве являются традиции. В данном случае думаю, что это региональные». «Ну, отправная точка есть. А сейчас думай и сопоставляй факты. Почитай ещё Е. Астахову». Благодаря таким консультациям, порой совсем немногословным, приходило более глубокое осмысление самого рабочего процесса, а главное, формировался и утверждался понятийный аппарат.

Бекетова Вера Николаевна

Вспоминается ещё один момент. На одну из литературных встреч, по просьбе В. П. Тимофеева, приехал в ШГПИ писатель из Кургана – И. Яган. Такие встречи с писателями проходили всегда в малом читальном зале. Пока собирались студенты, Тимофеев подошёл, сказал, что принёс книги. Это были книги В. Бирюкова. Их я уже знала. А вот «Учёные записки» Шадринского педагогического института видела впервые. Там была рецензия В. П. Тимофеева на трилогию В. Бирюкова. «Она пригодится вам, – сказал, – в работе по военному фольклору». Поблагодарила, взяла книги, собралась уходить. И вдруг он спросил. «А как вы объясните региональное и локальное в фольклоре? „Вопрос был неожиданным. Но после знакомства с работами П. Богатырёва уже не боялась подобных вопросов, чувствовала себя намного увереннее. С ответом всё-таки задержалась. „Ну что ответа нет?“. В его вопросе была жёсткость, сарказм. И я выпалила: „Региональное и локальное – это разновидностиодного текста, например, сказки. Их можно назвать рамками, в которых хранятся варианты текстов разных жанров или утерянные их смысловые части. Чтобы восстановить, понять содержание „Лохманишек“, надо искать сохранившиеся варианты в региональных или локальных рамках“. Я уже говорила спокойно, делала нужные выводы о возрождении некогда существовавших народных текстов, но сегодня уже утерянных. В. П. Тимофеев согласился и добавил, что региональные варианты являются важным источником сведений о самом „языке“: его культуры, моделях, выразительных средствах, зашифрованных смыслах в текстах, системе ценностей и, конечно, самой истории – всё это называется „Диалектологией народной культуры“. Она даёт возможность восстанавливать утраченные фрагменты текста одной региональной территории за счёт текста другой локальной территории. Это вы подметили и сами“. И ещё добавил, что родственные тексты разных регионов могут объяснить непонятные, необъяснимые, „тёмные“ места».