Он услышал слезы в голосе, испугался. Не хватало, чтобы Лена из-за него плакала.

– Лен, да все хорошо, что ты… Перестань… Конечно, мы поговорим, Лен! Просто сегодня я не могу, у меня и правда дела… Извини, не могу больше говорить, тороплюсь…

Нажал на кнопку отбоя, презирая себя за трусость. Неужели и впрямь избегает? Боится серьезного разговора? Но почему? Лена – она же такая хорошая, такая правильная… Почему все так, почему? Вот встретил сегодня эту странную смешную девчонку, и сердце полетело вскачь, и будто с ума сошел. И вопросы сам себе задает про любовь с первого взгляда! А с Леной… С Леной такого нет. Хотя они уже год встречаются. Можно сказать, живут вместе. И сестра Зойка ему намекает: давай уже, делай решительные шаги, сколько можно девушку мучить? И ни туда и ни сюда…

Думать об этом было неприятно и стыдно. И вообще, лучше не думать… Лучше ехать домой: обедать пора. От голода живот подвело. Да, пора домой… И Зойка наверняка уже его потеряла.

– …Фу, напугал… Что ты подкрадываешься, как вор?

Зойка сердито встряхнула простыню, принялась развешивать ее на веревке. Лицо было недовольным и усталым.

– Где ты шляешься, Сашка? Лучше бы помог… Вон, отдыхающих полная хата – не настираешься! Я уже с ног валюсь…

– Прости, Зой. Я с утра в город уехал, у меня там дела были. Потом искупнуться решил… И задержался… Так получилось, прости.

– Да ладно, не извиняйся. Это я просто так ворчу… Обедать будешь?

– Нет, правда, прости… Я как-то не подумал… А где Димон? Его тоже дома нет, что ли?

– Не-а. Он в Симферополь уехал – отдыхающих встречать.

– Откуда летят?

– Из Новосибирска. Так обедать будешь или нет? Сегодня рассольник и гречка с котлетами.

– Позже, Зой… Давай я тебе лучше с посудой помогу. Уже все отдыхающие отобедали?

– Нет… Еще две семьи осталось. Одни в Коктебель уехали на экскурсию, другие в город подались – галерею Айвазовского осматривать. Просили им обед оставить. Как же я устала, Сашка, как же устала… Если б знала, что так трудно будет, ни за что бы под это дело не подписалась. Гостевой дом держать так хлопотно… А главное, никуда теперь и не денешься, обратного хода нет. Ипотеку все равно выплачивать надо, хотя там и немного осталось.

– А я тебе говорил, что поменьше дом покупать надо! И денег бы наших тогда хватило!

– Так поменьше и смысла нет… Чем больше отдыхающих можем разместить, тем выручка больше…

– Ну, тогда не ной! Если хочешь денег, придется терпеть!

– Да ладно, не учи меня жить. Помалкивай лучше! Я ведь и на тебя тоже надеялась, между прочим! Думала, ты с нами, со мной и с Димкой, в одной упряжке все это хозяйство будешь везти! А ты соскочил… Ну вот скажи, зачем тебе твой приборостроительный завод, что там хорошего? Нравится на дядю работать, что ли? Мы ж хотели вместе, одной бригадой… Дом вместе купить…

– Ну вот купили. Как и договаривались, по долям. А бегать за отдыхающими я не собирался. Какие ко мне претензии, Зой?

– Вредный ты, Сашка… Пользуешься тем, что люблю я тебя, дурака… И потому из меня веревки вьешь.

– Так и я тебя люблю, Зой… Как можно не любить сеструху, хоть и ворчливую?

Зоя махнула рукой, и тут же недовольное выражение сползло с ее лица, и оно вмиг стало приветливо-доброжелательным. Он проследил за ее взглядом и увидел, как во двор входят отдыхающие – семья из Питера, те, которые ездили осматривать галерею Айвазовского.

– Ну как вам, понравилось? – спросила Зоя издалека.

– Да, очень… Просто масса впечатлений! – откликнулась интеллигентного вида женщина. – Только мы очень проголодались, Зоенька… Сейчас душ примем и обедать пойдем… Надеюсь, вы нас накормите?