8. Глава 8

Я не избегала Глеба. Никогда. Но внезапно обнаружила, что этим активно занимался он. При каждой нашей встрече или случайном столкновении Вознесенский отводил взгляд и делал вид, что мы незнакомы. А мне было до конца непонятно почему.

Что я сделала ему? Неужели, он понял, что нравится мне и таким образом хочет оттолкнуть, внимательно разглядев мой внешний вид? Но как Вознесенский вообще узнал о моих чувствах?! Я же не дурочка, чтобы вешаться на него или трещать на каждом углу о заходящемся в бешеном ритме сердце.

Значит все дело было в его помощи мне на глазах у всех? Ещё это треклятое искусственное дыхание… не удивилась бы, если узнала, что его до сих пор подкалывают насчёт моих брекетов и того, каким чудесным образом он не разорвал себе губы.

Я бы и сама, наверное, не раз пошутила на эту тему, будь мы ближе. А что? Самоирония мне тоже была присуща. Не все же другим потешаться…

Но факт оставался фактом. Глеб игнорировал мое существование, а я не рисковала подойти и заговорить первой. Слишком уж много чести!

Сегодня был особенный день для лагерной жизни. Не потому что я так считала, а по заверениям вожатых. Спортивные соревнования между двумя лагерями, традиционно проводящиеся каждую вторую смену летнего сезона. И мне, как назло, наказали принять участие.

– Но я ничего не умею, – развела руками, чувствуя себя неловко в комнате Ренаты.

Она подловила меня ещё вчера, после ужина, когда я потерянной пташкой брела в свою комнату, пытаясь переварить неясное поведение Вознесенского. Встала поперек пути и строго-настрого наказала явиться утром в ней, дабы получить номер участника.

– Мы же не плавание тебе предлагаем, – Виталик тоже был здесь. Возникало ощущение, что вожатые решили нахрапом приобщить меня ко всеобщему "веселью". – А как же баскетбол?

– Вы смеётесь? – не на шутку удивившись, прыснула в кулак. – Хотите, чтобы кто-нибудь в процессе зацепился за мои брекеты и случайно разодрал себе руку?

Так себе и представляю: осуждающий взгляд местной медсестры, визгливые стенания раненой девчонки, лужи кро…

– Волейбол?.. – сбив меня с мысли, Рената использовала ещё одну попытку.

– Меня затопчут и не заметят, – невозмутимо парировала, встав в закрытую позу.

– Легкая атлетика? – перенимая эстафету, вновь вопрошает Виталик.

Его, казалось, абсолютно не волновала моя воинственно настроенная натура. Лишь бы галочку в своей тетрадке учёта поставить.

– Метания и прыжки сразу мимо, – тут уже выдыхаю, имея не только нежелание, но и основание для отказа. – Врачи вообще не рекомендуют мне заниматься спортом.

– А как же бег? Ноги у тебя в порядке. И бегаешь ты шустро, особенно, когда начинается дискотека. Только и видим как твои пятки вдали сверкают, – хитровыделанный Виталик улыбается так, словно сорвал джекпот. Знал, на что давить.

– Так вы заметили, – притворно удивляюсь.

Не то чтобы я искренне считала вожатых нашего отряда безответственными глупцами. Но, извините, не заметить моего отсутствия мог каждый! Для этого не требовался развитый ум, достаточно видящих глаз.

– Конечно, мы же несём ответственность за вас, детей, – занудно выдала Рената, бегая глазками. Она смотрела куда угодно, но не на меня. Впрочем, я уже привыкла.

– Не такие уж мы и дети. Особенно некоторые, – закатила глаза я, вспоминая своих соседок и одного конкретного негодяя.

Может Глеб и не был плохим. Но оправдать его поведение на все сто процентов я даже в мыслях не могла.

– Так что насчёт бега? Есть дистанции на сто метров, триста и киломе…

– Давайте пробегу я сто, и вы от меня отвяжетесь? – не знаю, возможно так сказывалась усталость, но я сдалась.