Вознесенский ничего не ответил, но продолжал улыбаться. Так, словно его забавляла моя предприимчивость.

Но он даже не подозревал, что таким образом я всего лишь хотела вернуться ему долг за спасенную жизнь. Да, не сказать, что равносильно, но что-то лучше, чем ничего.

Лишь спустя долгих пару секунд, парень поднялся на ноги, видимо, поняв, что я не шучу, и скрылся в тени деревьев.

К моменту, когда Маша вышла на освещённую часть аллеи, я уже сидела одна на скамейке, ровно на том месте, что несколько минут ранее занимал парень и старательно всматривалась в небо.

Интересно, и почему люди вдруг подумали, что было бы неплохо приплести характеристику каждому из созвездий?

– Кира? – удивленный возглас блондинки не заставляет себя ждать. – Ты тут откуда?

– Решила прогу…

– Впрочем, неважно, – тут же перебила она, заставив раздражённо меня выдохнуть через нос. Кто-нибудь вообще обучал эту мажорку манерам?! – Ты Глеба видела? Пацаны сказали, что здесь обычно связь ловит.

Исключительно из чувства вредности пожала плечами. Конечно, правильнее было бы не врать, сказать, все как есть. Но что сделала Маша для того, чтобы я была с ней искренней? Один раз узнала, жива ли я? Этого слишком мало, чтобы проникнуться симпатией.

– Я тут уже около часа. Ни души, – флегматично отозвалась следом за исполненным жестом.

– Хм, – задумчиво протянула блондинка, видимо, учуявшая что-то неладное. Ее острый взгляд зацепился за мою скромную персону, обдав лавиной презрения. – И чем тебе скамейка у корпуса не приглянулась?..

– Тебе действительно хочется знать? – с едва заметным вызовом в голосе усмехнулась я.

Это уже слишком! Мне серьезно надоело подобное пренебрежительное отношение! Что вообще о себе возомнили эти детишки богатеньких родителей?!

– Вообще-то… нет. Делай что хочешь, – именно эти слова стали последними, брошенными в мою сторону. Блондинка больше смотрела на меня, отвернувшись и вновь заголосила во все горло. – Гле-е-еб! Глеб!

А после и вовсе ушла. Мысленно пожелала ей доброго пути и сорванного голоса.

– Из тебя бы вышла хорошая актриса, – донеслось со спины неожиданное в полнейшей тишине.

Я вздрогнула, не ожидая внезапного появления мальчишки. Думала, он и вовсе ушел, вместо того, чтобы следовать моему наспех придуманному плану. И зачем бы ему вообще слушать такую, как я?

– Это навряд ли, – едва успокоившись и вспомнив о своих внешних данных, покачала головой.

Глеб стоял слишком близко. Буквально дышал мне в макушку, возвышаясь за спиной. А я смотрела на него снизу-вверх, на мужественный подбородок, выемку между ключицами, острые скулы, глубокие, но ясные глаза… и не могла до конца понять, что чувствовала в тот момент.

Страх или симпатию?

– Ладно, пойду к себе, от греха подальше, – гулко сглотнув, отчего у него дернулся кадык, произнес Глеб, а после сорвался с места в сторону тропинке к корпусам

И что это было?

– Постой, я… – засобиралась уже было прояснить все происходящее, но была прервана.

– Провожать не нужно, Кира, – не оборачиваясь, выдал он и небрежно махнул рукой, показываю свою осведомленность.

Он знал, как меня зовут… Как давно?

Вопреки своему прежнему желанию уединения, я тоже не стала задерживаться в аллее. Тут же убежала в сторону своего корпуса, спрятавшись в комнате и стараясь унять бешеный пульс.

Мою пухшую от переизбытка эмоцией за сегодняшний день голову волновал лишь один вопрос.

Неужели, все это время я так слепо была влюблена именно в Вознесенского? Ведь ошибки быть не могло, голос того незнакомца уж слишком походил на голос Глеба.

Только… что теперь мне делать с этим открытием?