Я всмотрелся в данные, которые развернулись в виде двумерной голограммы внутри шлема: атмосфера подходит для нас, известных вирусов и бактерий нет.

– Можно снять шлемы, – сказал я и первый нажал кнопку, отключающую лицевой щиток.

Ролли и Кинира выглянули из шлюза, каждый осмотрел свой сектор.

– Чисто, – негромко заявили они в один голос.

– Следуем в рубку, – негромко скомандовала Линн. – По пути заглядываем во все помещения.

План станции (у имориатов они стандартные) был загружен каждому. На корабле оказалось чисто, сухо и светло. Ничего не указывало на то, что произошла какая-то катастрофа. Но мы не обнаружили никого. Совсем. Ни одного живого существа.

– Где все? – негромко спросил Ролли.

Вопрос остался без ответа. До рубки мы не дошли. До неё оставалась ещё одна палуба, когда мы заглянули в кают-компанию и столпились около входа в неё, от удивления раскрыв рты. В довольно необычном помещении находилась девочка-гуманоид, на вид лет десяти, которая… качалась на качелях. Длинные чёрные волосы развевались, как и подол светлого платья. Тёмные глаза без страха, оценивающе осмотрели нас. От девочки фонило радостью. Оно и понятно, мы были единственными живыми существами на этой станции, кроме неё.

– Привет! – широко улыбнулась она.

– Привет, – улыбнулась в ответ Линн и осторожно спросила: – А где взрослые?

Девочка остановила качели. Она пожала плечами и спросила:

– А вы кто?

– Навигатор нье' Шатроф, смотрительница маяка, а ты кто? И что ты делаешь на корабле имориатов?

– Я Халлисса, и это мой дом, – непосредственно ответила девочка, затем кивнула в сторону двери. – Пойдёмте, покажу взрослых, – позвала она. В её эмоциях блеснуло предвкушение.

Это было странно. Почему девочка одна встречает незнакомцев, почему никто из взрослых не соизволил прийти и посмотреть, кто пожаловал?

Внезапно Одалинн поспешно натянула шлем, сквозь лицевой щиток было видно, как её лицо напряглось. Её губы пошевелились, и от неё пришла волна напряжения. Кажется, она связалась с Асумом.

– Нам надо в рубку, – остановила нас Линн.

Девочка тут же вмешалась:

– Нам надо в трюм, там взрослые! Им нужна помощь! – захныкала она.

Блеснувшие на лице слезинки никак не вязались с волной раздражения, которая исходила от неё. Мы вопросительно посмотрели на Линн. Она колебалась. Девочка заплакала сильнее:

– Пожалуйста, скорее!

– В трюм, – нехотя бросила Одалинн.

Казалось, целую вечность лифт спускался вниз. Когда дверца лифта открылась, мы… ничего не увидели – трюм оказался погружён в полумрак. Только вверху горело несколько красных ламп аварийного освещения, едва рассеивающих мрак.

– Ну и где взрослые? – Ролли повернулся ко всё ещё стоявшей в кабине лифта девочке.

Внезапно его глаза расширились и он крикнул:

– Бежим!

Команда была отдана с такой интонацией, что мы бросились врассыпную, чтобы укрыться за ящиками и контейнерами. На секунду я оглянулся на лифтовую кабину и, увидев то, чего испугался Ролли, сам бросился бежать, доставая на бегу клинки. Только скользнув между ящиками, я осознал, что видел. Халлисса быстро менялась: она стала выше любого взрослого в два раза, исчезло лицо гуманоида, и вместо него на убегающих нас смотрела морда чудовища, безносая, с огромными глазами с вертикальными зрачками и ртом от уха до уха, в котором длинным острым частоколом виднелись зубы. Волосы исчезли, вместо них появился нарост в виде капюшона, покрытый чешуйками. Морда, как и шея, была бледной, а вот начиная от голой груди с коричневыми сосками и ниже, тело покрывала тёмно-зелёная, местами чёрная чешуя. Вместо ног у Халлиссы появился длинный, толстый, всё время извивающийся хвост.