Начинаю мыть пол в зале. Огромная площадь. Убрано не больше половины, а спина уже дико ноет. Несильная, но постоянная боль. Сводит с ума.

Не делаю перерывов. Чем быстрее закончу, тем скорее отдохну. Наконец спустя полтора часа добираюсь до своей комнатушки. Хорошо хоть тут пространство небольшое. С ним расправляюсь быстро. Завершаю уборку прополаскиванием тряпки и отмыванием ведра. Вытряхиваю в мусорный бак под мойкой содержимое контейнера пылесоса – закончила!

Подходит время второго завтрака, а я еле стою на ногах. Страшно подумать, что будет к вечеру. Сердце сжимается болью от мысли о новой тренировке. Нет, не откажусь. Не сдамся. Даже в книге говорится, что цена роста – боль. Метафорическая или буквальная, как это бывает с мышцами.

Возвращаю пылесос и все остальное туда, где взяла, – в дальний угол кухни. Добредаю до холодильника. Беру из прозрачного поддона яблоко. Правильно бы его почистить и порезать, как это вчера сделал Рик, но не нахожу сил. Возвращаюсь в зал вместе с добычей, падаю в кресло и, вгрызаясь в яблоко, открываю книгу.

Трепетно экономя силы, не встаю даже за чаем. Даю телу отдых и покой. В книге автор рассматривает понятие воли. Внимание привлекает выражение «внутренний стержень». Что это значит? Есть ли он у меня? Про таких людей можно сказать «несгибаемый». Автор приравнивает это к «непобедимый». Меня победила обычная депрессия. Наверное, у меня нет стержня. Вот бы расспросить Рика. Не зря же он дал мне именно эту книгу? А может, я все нафантазировала? Вдруг нет у него желания делать из меня человека, а читать заставил, только чтобы занять?

Плавно подходит время обеда. Часы на журнальном столике показывают половину третьего. Кряхтя направляюсь в кухню готовить обед. Из морозилки извлекаю овощную смесь, к ней достаю баночку креветок в рассоле. Тоже не сильно люблю, но это лучше, чем вчерашние моллюски. Уже закрывая дверцу, замечаю, что белый пластик стенки чем-то заляпан. Как будто кетчуп – очень красное. Или, может, ягодный сок? Рик наверняка знает и об этих кляксах. Их надо отмыть!

Закидываю в сковороду на медленный огонь половину овощной смеси, берусь за тряпку. Пока овощи готовятся, вытаскиваю из холодильника содержимое и понимаю, что пятен намного больше. Здесь требуется полноценное мытье. Хорошо, что заметила – иначе снова была бы наказана. А в свете того, что Рик говорил за завтраком, от такой мысли становится дурно.

Размазываю желтую, пахнущую лимоном жижу по пластику, тру губкой, убираю микрофибровой тряпочкой. Отмывается! Делаю небольшую паузу на обед. Вовремя. Как раз три. И зачем только соблюдаю эти временные интервалы?

Затем, что тебе надо учиться дисциплине, Макс! Вот и учись на совесть.

Мою посуду. Раковина тоже покрыта жирным налетом. Да что ж такое?! Снова накатывает отчаяние – что будет, если не успею? Черт! Уборка уже и так заняла непозволительно много времени и, похоже, отнимет еще.

Нет, Макс. Ты сможешь объяснить, почему прочитано немного, ты ведь не в потолок плевала, а выполняла второе задание.

Мойка быстро обретает серебристый металлический блеск. Возвращаюсь к холодильнику и довожу до идеала. Теперь довольна. Все выполнено. Ставя на полку последний пластиковый контейнер с морепродуктами, слышу звук открывающейся двери и неторопливые шаги. Рик вернулся. А у меня даже чайник не подогрет?!

Снова немеют мгновенно вспотевшие ладони. И почему я так его боюсь?

Ты боишься не его, Макс, а боли, которую он запросто причинит. А еще ты по-прежнему не уверена в том, что все сделала правильно. Хватит уже мыслить, как тряпка!