Скрипнув зубами, понимая, что назад дорога мне заказана, я ступил на мозаику из разноцветного света. С тихим звоном рассыпалось стекло, словно где-то рядом разбилось окно, и я оказался в своём прошлом. Тот самый день, когда я убил первого человека.

Всё случилось быстро, на инстинктах. Какой-то сильно недовольный классовым неравенством чувак, попробовал с ножом кинуться на моего работодателя. Я сбил его с ног, почти скрутил, но тот странно извернулся, напоровшись на собственный же нож.

Было ли мне плохо в тот день? Было, я же всё-таки человек, живущий в высокоморальном обществе, но совесть замолчала быстро, задавленная железным доводом, что это моя работа. Потом были и ещё подобные инциденты и даже обвинение в превышении полномочий, но с другой стороны, я же однажды и смог вырулить ситуацию с похищением, так что всё быстро замяли.

Изменилось ли моё мнение к текущему моменту? Хотел бы я сказать «нет», но изменилось. В этом мире меня так часто хотели прикончить, что всё стало лишь проще. Да и способов убивать быстро и изящно, прибавилось. Так что я в точности повторил тот день, в этот раз не почувствовав даже былого.

Картинка снова сменилась, в этот раз, закинув меня на улицу какого-то незнакомого города. Светлого, я бы даже сказал праздничного. Цветное конфетти кружилось в воздухе, на булыжниках валялись поломанные и частично затоптанные цветы, мелкие монеты.

Худой грязный мальчишка, выхватывал эти монеты прямо из-под ног нарядно одетых людей. В какой-то момент он не успел убрать руку и громко взвизгнул, пытаясь вырвать пальцы из-под чьего-то тяжелого сапога.

Повисла тяжёлая тишина, а все взгляды устремились к мальчишке.

«Отвратительно! И это в такое время. Да как он мог! Уберите эту грязь с сапога!» – крики и злой шёпот посыпались на него вместе с камнями, которые внезапно появились в руках у горожан. Острые края булыжников оставляли на коже несчастного не только синяки, но и кровавые раны.

И вроде бы какое мне дело? Это не мой город, не мой народ, да даже не мой мир, но зубы сами собой сжались до хруста, а камень, летевший в голову пацану, взорвался, рассыпаясь мерцающими фиолетовыми искрами. Я сделал шаг, вставая между ним и толпой, забирая все злобные слова и взгляды на себя. Пламя хаоса волной поднялось над головой и обрушилось вниз на толпу. Запах гари и палёной плоти влез в ноздри, заставив закашляться. Крики горящих заживо людей слились в один громкий вой, что пытался расколоть мои уши и череп в целом на мелкие осколки. Секунды растянулись в часы, а когда всё закончилось, и я обернулся к мальчишке, то встретил лишь ненависть в его взгляде.

Когда в него кидали камни, когда в него плевали, он их не ненавидел, так почему сейчас он так смотрит на меня? Опешив от такой ситуации, я упустил момент, когда оборванец с криком «Умри демон!» кинулся ко мне. Я ощутил знакомое чувство острой стали в груди и солёный вкус собственной крови.

«Почему? – удивился я, – Что я сделал не так? Зачем я это сделал?» – мелькнула последняя мысль, и всё снова заволокло тьмой.

А когда тьма развеялась, я увидел, что всё ещё стою в том самом коридоре, а первая сцена из света подо мной погасла. Уф! Я первым делом облапал свою грудь, с облегчением не обнаружив там раны. Чёрт! Это было так реально. И так неприятно, вновь почувствовать, как умираешь.

– Если будете проходить мимо, проходите мимо, – резюмировал я, непроизвольно передёргивая плечами.

Вот только было и ещё кое-что. Сила обязывает, ведь так? Если бы я был как они, если бы я был слаб, я бы и не подумал заступиться, но я был уверен, что справлюсь. Я считал, что я прав, а оказалось, что нет. Моя помощь не была нужна, как и я сам в этой сцене на этой улице. Самоуверенность ослепила, и я решил, что вправе судить в одностороннем порядке.