– Иногда я плачу из-за ерунды, - выпаливаю, когда мы выходим на улицу. Свежий воздух кружит голову, холод пробирается за воротник пальто. – Просто, чтобы ты знал. Это из-за беременности и нормально.

– Я учту. Хотя предпочел бы, чтобы ты не плакала. Это ведь вредно, разве нет?

– Не вреднее, чем держать меня в заложниках.

– Хочешь выйти? Я могу снять охрану, и ты выйдешь за пределы комплекса. Рискнешь, золотце?

– Не рискну. И ты это знаешь, и не дал бы проверить.

Ловлю странную улыбку на лице мужчины, одобрительную. Да, Ян не допустит риска. Даже ради того, чтобы проучить меня. Да и я сама не решусь выйти на улицу.

Нет, не сейчас.

Мы медленно идем по каменной дорожке, изредка встречаясь с другими жильцами. Я сильнее кутаюсь в теплый шарф, стараясь отгородиться от чужих взглядом.

Конечно, никто не глазеет, им нет до меня дела. Но всё равно в груди тянет, хочется обратно в квартиру. Там точно безопасно. А здесь приходится жаться ближе к Яну.

– Я совсем не смогу вернуться на учебу? – спрашиваю спустя несколько минут тишины. Мне нужно о чём-то говорить, чтобы не думать. – Нельзя просто пропасть.

– Пока я разбираюсь со всеми проблемами. Когда угроза будет устранена… Тогда обсудим.

– Только обсудим? Ты не можешь решать всё в моей жизни! Ты…

– Сонь, - Ян отрезает холодным тоном, словно проводит между нами черту. – Не порть сегодняшний вечер. Спор ничего не даст.

– Ты… - не нахожу приличных выражений, только фыркаю. – В любом случае, сейчас я вряд ли решусь выехать за пределы комплекса. И мне скучно, Ян. Мне нужен ноутбук.

– И не мечтай.

– Или учебники. Я не могу перечитывать одну и ту же книгу всю беременность. Ты волновался за моё состояние? Так вот, четыре стены и повторяющиеся дни плохо влияют. Как и похищение, но кого это волнует?

– Ты можешь упрекать этим сколько хочешь, ничего не изменится.

– Я… Знаю, - выдыхаю, останавливаясь посреди дорожки. – Давай введем правило? Я хочу на прогулке… Просто отдохнуть и не думать.

– И?

– Я не упоминаю о похищении, а ты ведешь себя как… Как тот Ян из больницы, которым притворялся. А не сволочь, которая просто искала путь к моему отцу.

– Справедливо.

Мужчина явно недоволен моими словами. Сжимает челюсть, ладонь на талии сильнее притягивает к нему. Но Ян ничего не говорит, просто кивает. Конечно, кому будет приятно слышать всё правду о себе.

Удивительно, но самообман помогает. Волков говорит о глупостях, а я его слушаю. Постепенно расслабляюсь, позволяя себе забыть обо всём. Просто прогулка, ничего лишнего.

Мы доходим до развилки в конце улицы, и мужчина проводит экскурс:

– Эта дорожка к озеру, если ты не устала. Там сейчас холодно, но красиво. Или можем сделать круг и вернутся обратно к дому. Выбор за тобой.

– Давай вернемся домой, я сегодня ещё ужин хочу приготовить.

– Есть надежда, что мне что-то перепадет?

– Только яд в кофе. Я не прислуга, Ян, чтобы готовить для тебя. Сам справишься.

– А если я буду помогать? Приготовим вместе.

– Я… Ладно. Посмотрим, как хорошо ты помогаешь. И тогда решим, что тебе достанется.

– А ты жестокая, Сонь.

Жму плечами, почему-то улыбаясь. Ян впервые предложил подобное. До этого ему готовила домработница или мужчина заказывал что-то в ресторане. Я могла бы ничего не готовить, но это меня отвлекает немного.

И убивает свободное время, которого у меня слишком много.

– Итак, - Волков наблюдает, как я достаю продукты из холодильника. – Что мне делать, командир?

Указываю на картофель, сильнее улыбаясь.

Может, нас ждет хоть один нормальный вечер за всё время?

11. Глава 11. Соня

– Нет, - фыркаю, отталкивая Яна. – Ты неправильно делаешь.