– Вы нашли медальон в саду? – удивлённо воскликнула Амели.

– Да. Именно там, когда производил раскопки в развалинах храма, – гордость за себя сочилась в каждом его слове.

– Почему вы считаете, что это был храм?

– Размеры соответствуют скорее храму, нежели простой беседки. Небольшому, но всё же храму. Да и сэр Ричард так его называл.

– А как вы думаете, любезный Джонатан, есть ли книга по истории постройки Блэкмор-холла? – Амели смотрела на краеведа прищуренными глазами.

– Если она и есть, то только здесь, в библиотеке. Если хотите, я мог бы поискать её для вас, – сделав немного наивную гримасу и со стеснением в голосе, сказал Крейн.

– Неплохая идея. Я могла бы нанять вас на время на должность библиотекаря. Мне действительно нужны будут кое-какие книги, и, полагаю, они здесь есть. Но сама я буду искать их до второго пришествия, – хохотнула хозяйка.

Лицо мужчины засветилось восторгом, словно ему позволили прикоснуться к чему-то святому.

– Послушайте, а кто такая Лили Грей? Почему меня спросили, не родня ли я ей? Я так поняла, она вышла замуж и уехала во Францию?! – подкинула новую «кость» для разговора Амели.

– Точнее будет сказать, она уехала в Париж и там вышла замуж. Знаете, Эми, мир полон тайн, и иногда лучший способ разгадать их – это просто задать вопрос. А вот секреты… Они, как старые друзья, любят таиться в тенях, – с загадочной улыбкой неопределенно ответил Джонатан.

– Что вы имеете в виду?

– Поговаривали, у них были отношения. У этой Лилиан и сэра Ричарда, еще до его женитьбы на Роз-Мари. Но, говоря, по совести, никто их никогда вместе не видел, я имею в виду, как пару.

– И она никогда больше не приезжала потом в Блэкмор?

– Мы её не видели. Я хорошо помню её, я был тогда мальчишка-подросток. И как все юнцы моих лет, я был влюблён в каждую красивую молодую женщину, – с тоской в голосе, скорее по прошлому, чем по своим чувствам, сказал Джонатан.

– Почему же она уехала, если у них были отношения? Даже по нынешним меркам выйти замуж за барона – это удача. А уж в те годы! Молодой Блэкмор была великолепная партия.

– Отец сэра Ричарда был «очень старая школа», – начал объяснять историк-краевед. – Для него традиции – это было как закон.  Среди аристократов уважение к местным обычаям и семейным ценностям считалось неотъемлемой частью жизни. А для сэра Уильяма правила, установленные предками, олицетворяли собой высшую истину.  Он всегда гордился своими корнями, уходящими глубоко в историю, и всегда подчеркивал важность их сохранения. И понятно, что увлечение его сына девушкой «не нашего круга», как он сказал про Лилиан, не вызывало одобрения с его стороны. В его душе боролись два чувства: между родительской гордостью за сына и глубокой тревогой о его выборе. Лилиан, хоть и обладала обаянием, но она принадлежала к другому миру. И сэру Уильяму это было не по нутру. Лилиан просто не вписывалась в то будущее, которое он видел для своего сына.

– А что же сэр Ричард? – Амели слушала Джонатана с большим вниманием. Ей действительно хотелось понять, что послужило разрывом между двумя влюблёнными.

– А что он?! Это было начало 70-х. Мир сходил с ума в своём бунтарстве. Повсеместные движения за права человека, феминизм, различные экологические движения, забастовки, я уже не говорю о войнах за независимость и революции. Именно в то время Шотландия и Уэльс получили частичное самоуправление. Это вольномыслие коснулось даже королевскую семью. Чего стоит только развод принцессы Маргарет и графа Сноудена. Я полагаю, каждый раз, когда сэр Ричард сталкивался с выбором, внутри него разгоралась борьба – следовать ли своим инстинктам или поддаться давлению закона, установленного отцом. Впрочем, именно этот развод в монаршей семье и поставил точку в отношениях сэра Ричарда и Лили Грей. После того, как Лили уехала во Францию, он еще пытался её вернуть, но после развода принцессы Маргарет он постепенно смирился. Он не хотел, чтобы все видели в его браке с Лили откровенный мезальянс