Но все обошлось. Золотая дверь отворилась, механические барабанщики выдали торжественную дробь, на платформу ступила королева Ивонна. Платформа осела и крякнула по ее пышным телом. Следом вышел принц Ингвар, который, к счастью, обладал «весом пера», как это называют кулачные бойцы.

Платформа опустилась без единого сбоя. Королева и принц вышли вперед.

– Поднимитесь, мои милые, – сказала королева голосом, удивительно тонким и нежным для дамы ее комплекции.

В зале зашуршали юбки, я с облегчением выпрямилась. Пять минут в реверансе постоять – ерунда, порой приходится и по часу в присутствии важных особ. Но все же спина ныть начинает. Девятнадцать лет это вам не шутки, почтенный возраст.

Я украдкой кивнула принцу Ингвару, но он искал взглядом Адриану. Нашел, нежно улыбнулся. Лишь потом перевел глаза на меня и быстро подмигнул. Я еще быстрее показала ему язык. Никто не заметил, надеюсь.

С принцем Ингваром я знакома подольше, чем Адриана. Мой отец дружил со старым королем, и раньше его часто приглашали во дворец на королевские охоты и попойки. Отец брал меня и брата с собой.

Меня отводили в детские покои. Там мы с Ингваром часами играли в «разбойников», прятки, или изобретали свои игры, за которые не только мне, но и принцу не раз попадало хворостиной по сиятельной заднице.

В юности мы виделись редко, потому что я училась в закрытой школе, а он занимался всем тем, чем занимаются принцы. Дел у их высочеств немало, ни минуты свободной.

Ингвар славный парень, он «душка» и «лапочка», как говорят наши девочки.

Считается красавцем, но мне сложно видеть в нем мужчину. Для меня он все тот же вихрастый, вечно сопливый мальчик, который слегка заикался и стеснялся этого.

Сейчас-то Ингвар не заикается. Он невысок, но строен и держится так, что осанка прибавляет ему несколько дюймов роста.

У принца белокурые волосы, синие глаза и точеный профиль – такие отлично смотрятся на монетах.

Но главное – Ингвар добрый. Мне его жаль. Адриана станет им помыкать. Она заносчивая, упрямая и капризная. Разве такой должна быть супруга принца? Будущей королеве полагается быть снисходительной, терпеливой, внимательной к нуждам других. Адри напрочь лишена этих качеств.

Но Ингвар в нее влюбился, по-настоящему! Я рада за него, ведь любовь к супруге – роскошь, недоступная королям. Только из-за принца я терплю Адриану, хотя мое терпение на исходе.

Было бы славно поболтать с Ингваром, но как к нему теперь приблизишься?

Когда принц изредка появлялся в академии, сопровождая свою мать, нам удавалось перемолвиться лишь парой слов украдкой. И мы подшучивали друг над другом, как в детстве.

– Я рада приветствовать в Академии новых воспитанниц и рада новой встрече со старыми знакомыми, – умильным голосом вещала королева. – Вы все для меня дороги, как родные дочери. Вы станете украшением общества высших и примером для более смиренных его представительниц. Мы не жалеем забот для этой цели. Но и вы должны оправдать наши надежды.

Чело королевы вдруг омрачилось, и она тяжко вздохнула – совсем по-бабьи, как вздыхает наша посудомойка, когда ее муж не является ночевать.

– Мы ограждаем воспитанниц от забот, горестей и тягот внешнего мира. Потому что вы должны явиться в него светлыми и неиспорченными, нести чистую магию. Но времена меняются. Круг врагов сужается у границ. Враг проник и в столицу. Шпионы, наемные убийцы, провокаторы и предатели стремятся причинить нам вред. Они желают разбудить древние и грозные силы, вернуть… драконов.

Голос королевы едва заметно запнулся перед последним словом, ибо оно звучало в королевстве нечасто и в основном использовалось как бранное.