Наконец-то я не выдерживаю. Прихожу в себя. 

– Давид, – произношу с упреком.

Его имя из моих уст слетает с трудом. Я так давно его не произносила вслух, запрещала даже мысленно вспоминать его, что становится непривычно. Когда-то такое родное имя стало абсолютно чужим. 

Давид поднимает на меня вопросительный взгляд. На несколько мгновений вокруг нас словно все исчезает. Сердце пропускает удар, я с трудом сглатываю собравшуюся во рту слюну. 

Давид резко отпускает Лешу, и тот падает на колени. По правде говоря, мне приносит удовлетворение унижение Леши. Потому что мне до сих пор больно из-за его слов. 

– Вы что, знакомы? – удивленно спрашивает он, но никто из нас не спешит удовлетворить его любопытство. – Лера?

– Уходи, Леш. Вечер окончен, — безапелляционно заявляю я и кивком указываю в сторону дома, где осталась припаркована его машина.  

Он открывает рот, хочет что-то сказать, но натыкается на тяжёлый многообещающий взгляд  Давида и принимает верное решение — уходит. 

А мы с Леоновым остаёмся на обочине дороги, все так же не в силах сказать друг другу хоть слово либо оторвать  взгляд. 

Я даже не прощаюсь с ним. Не считаю это нужным. Просто разворачиваюсь и тянусь рукой к дверце такси.

Он мне никто и должен прекрасно осознавать этот факт.

– Не стоит благодарностей, – звучит за спиной его насмешливый голос.

Его тон заставляет меня задержаться.

– Я не просила тебя о помощи. У меня все было под контролем, – огрызаюсь в ответ.

– Я так и понял, – усмехается Давид и подходит к автомобилю. – Эй, шеф, прости за простой, дальше мы сами, – протягивает водителю несколько смятых купюр.

Мужчина с подозрением смотрит на Давида, потом на меня. К деньгам не притрагивается, ждет моего решения. Это редкость на самом деле. Обычно людям плевать на то, что происходит вокруг. В частности на девушек, к которым пристают незнакомые мужчины.

– Нам с тобой не по пути, Давид. Не скажу, что рада была тебя видеть. – Я дергаю на себя дверцу и забираюсь на заднее сиденье автомобиля. – Пушкинская сорок семь, – называю водителю свой адрес, он заводит мотор и вбивает название улицы в навигатор.

Я вздрагиваю, когда с другой стороны от меня открывается дверь и рядом со мной плюхается Давид. Задумчивый и хмурый. На меня даже не смотрит.

– Провожу тебя. Хочу убедиться, что ты без приключений добралась до дома. Слишком уж хорошо я тебя знаю, Лера, — произносит он глухо. 

— В этом нет нужды. Тем более твой внедорожник остался посреди дороги с включёнными фарами. 

— Ничего с ним не случится. Если угонят, то найду быстро, — отмахивается он и расслабленно откидывается на спинку сиденья.

Я сжимаю губы в тонкую линию. Дурацкая ситуация. И откуда только взялся этот Леонов?  Три года прекрасно без него жила, и ему тоже было абсолютно плевать на то, как и с кем я добираюсь до дома каждый день. А сегодня вдруг решил заботливого парня включить. 

— Так, дамочка, мы ехать будем или нет? — раздраженно спрашивает водитель, повернувшись ко мне. Ему явно надоела вся эта ситуация. 

— Да, — говорю не совсем уверенно, но хочу быстрее оказаться в номере отеля. Давид, если хочет, может хоть всю ночь кататься в такси. Но уже без меня. 

— Наконец-то, — выдыхает мужчина и трогается с места. 

До места, где я остановилась, далеко. Я отодвигаюсь ближе к окну и дальше от Давида. Боюсь даже случайного соприкосновения наших тел. Дышать с ним в одном закрытом пространстве безумно тяжело. 

Я прикрываю веки. Так проще абстрагироваться. Не думать, не вспоминать. Не вдыхать аромат его парфюма, что нисколько не изменился по прошествии лет.  Знал бы кто, как тяжело мне было пережить наше расставание. И предательство.