Яркий солнечный свет ударил в глаза, и Нартуган прищурился, привыкая к перемене обстановки. Он снова стоял на той же поляне, но всё вокруг изменилось. Небо стало чистым и безоблачным, воздух был сухим и раскалённым, ветер тёплым, но не приносил облегчения. Каждый вдох жёг горло, а под ногами больше не было влажной земли – почва потрескалась, покрылась сухими разводами, и пыль поднималась в воздух.
Цветы вокруг выглядели живыми, но натянутыми, их лепестки стали жестче, а листья начали скручиваться по краям, будто растения пытались защититься от палящего солнца, не давая влаге покинуть их ткани.
И тогда он его увидел. На горизонте, словно выступая из самого воздуха, появился гигантский силуэт, который двигался неторопливо, но неотвратимо, заполняя собой пространство. Казалось, что нечто огромное пробудилось в самой атмосфере и теперь приближается, давя на всё вокруг своей тяжестью. Это был бык, чудовищно массивный, покрытый плотной золотисто-коричневой шерстью, которая поблёскивала в сухом, горячем воздухе. Под копытами зверя, земля расходилась тонкими трещинами, а тяжёлый удар поднимал в воздух клубы пыли, задерживаясь в горячем воздухе, словно над полем нависла удушающая буря.
Нартуган почувствовал, как по спине пробежала дрожь, а воздух вокруг стал ещё тяжелее. Зверь двигался уверенно, неторопливо, но в каждом шаге ощущалась подавляющая мощь. Когда он приблизился, его взгляд проступил сквозь пыльное марево, и Нартуган впервые ощутил на себе эту тяжёлую, неподвижную ярость. Глаза быка горели насыщенным красным светом, зрачки расширялись, будто впитывая всё вокруг, а дыхание было низким и глубоким, с каждым выдохом отправляя в воздух густые клубы пара, наполняя пространство терпким запахом палёной травы.
Несколько секунд он просто стоял, фыркая и выдыхая раскалённый воздух, будто решая, с чего начать. Затем, без предупреждения, двинулся вперёд. Массивное тело пересекало поляну, и всё, что встречалось на его пути, исчезало под тяжестью его поступи. Земля поддавалась, растрескивалась, крошилась, а цветы, ещё мгновение назад стоявшие высокими и крепкими, рассыпались в пыль. Их сорванные лепестки поднимались в воздух, подхваченные жарким, вибрирующим зноем.
Нартуган не мог отвести взгляд. Его росток, белоснежный и хрупкий, казался ничтожным на фоне бушующего хаоса, но всё ещё стоял, единственный уцелевший среди разрушения. Это не могло продлиться долго.
Ещё одно движение, и он исчезнет.
– И что мне нужно сделать?
– Спасать жизнь – не самая простая задача. Особенно когда ты уже чувствуешь связь с тем, кого спасаешь.
– Мне что, убить этого быка?
– В этих испытаниях нет правильного ответа, Нартуган. Как и в четырёх сезонах, они просто существуют, а людям остаётся лишь выбирать, как поступить.
– Я убью быка, прежде чем он растопчет мой росток. – Не тратя больше ни слова, подросток собрал всю свою силу и рванул вперёд.
В тот момент бык взвился в воздух, и когда его копыта обрушились на землю, почва треснула, словно не выдержав удара. Разлом прошёлся по поляне, разрывая её на две части, и магия, проникая в эти трещины, заставляла их становиться всё шире. Теперь земля была расколота. На одной стороне стоял Нартуган. На другой – бык, который, не обращая внимания на разрушение, продолжал в ярости топтать остатки цветущей поляны.
– Нет, я не позволю этому случиться!
– Ты уже позволил. Ты вернул цветок, но он не стал сильнее. Это был пещерный белолистник, и такие больше нигде не растут.
Нартуган сжал кулаки.
– Нет…
Трещина в земле продолжала разрастаться, разделяя пространство всё сильнее, и единственное, что мог сделать Нартуган, – создать водяной щит, чтобы защитить свой росток. Ранее ему не приходилось использовать щит на расстоянии, но, собрав всю концентрацию и используя влагу, скрытую в почве, он создал прозрачный барьер, который окутал растение тонким, переливающимся слоем защиты. Он наблюдал, как бык топчет клумбы, и молился Тенгри, чтобы его силы хватило спасти росток. Вина давила на него всё сильнее. Если бы он оставил цветок на своей стороне, возможно, у него был бы шанс защитить его иначе. Но сейчас выбора не было.