– Конечно. Хотя, может, лучше бы её не было. Тогда я бы читала сколько захочу. Обожаю детективы! А из дома выходить не очень. Особенно сейчас. А впереди восьмой класс и новые предметы…

Нилай сделал вид, что увлечён сливой. Густа подставила лицо свежему утреннему ветерку, справилась с собой и делано бодро пояснила:

– Папа болеет. Непонятно чем. И ничего не помогает. Об этом я и хотела спросить. Вдруг у вас там волшебники есть… маги?

Нилай смотрел серьёзно:

– Мы живём в одном мире. Реальном. Правда, есть инайи.

– Кто? – дрогнувшим голосом спросила Густа.

– Инайи, ведуньи из поднебесного пещерного города.

– Поднебесного пещерного? – нахмурилась Густа. – А, неважно. Они что, могут вылечить всё?

– Конечно. Они служат Руху, собирают для него информацию обо всём, что творится в мире, в кристаллы и относят в Наоборотный мир. Ну, это самая сердцевина нашего мира… где Рух. Инайя проходит все слои, а накопив кристаллы, отправляется в Етекат, так тоже называют Наоборотный мир. И благодаря этому Рух словно часовщик чинит мир, возвращает ему баланс. Проверяет пружинки, стрелки, чтобы всё шло как нужно.

Внутри у Густы что-то ухнуло, перевернулось и встало на место. Вся эта сказка, все эти чудеса могли служить одной цели. И не надо ей волшебных палочек или плащей-невидимок. Лишь бы снова ходить с папой в походы, и чтобы он не задыхался от кашля. И приключений не надо, про них только читать интересно.

Густа помотала головой: слишком много новой информации после бессонной ночи. Главное – инайи. Это, наверное, добрые феи.

– А ты сможешь пригласить сюда одну?

Нилай не успел ответить – улица наполнилась диким воем. Парень вскочил, испуганно озираясь. Густа тоже была напугана, но не звуком, а его источником: возле их дома с визгом затормозила машина скорой помощи.

В суматохе никто не обратил на Нилая внимания. Мама бегала по комнатам, бросая в сумку то зубную щётку, то пижаму, то зарядное устройство от ноутбука.

– Дочка, милая, где ты была? Вышла подышать? Я так и думала. Густа, папе плохо, мы едем в больницу. Я позвоню оттуда Римме Валерьевне, она поживёт у нас вместе с Джимом. Я? Мне нужно будет остаться с папой. Слишком далеко больница, не наездишься.

Густа стояла в углу совершенно белая и только кивала. Нилай напряжённо глядел на неё. Он ни за что не смог бы признаться, что искал любой возможности напроситься в гости к жителю другого слоя.

С диким грохотом в комнате Густы взорвался фейерверк. Она вскочила, озираясь. Поняла, что всё в порядке, и села обратно на кровать. Потом хлопнула себя по лбу – Нилай! И, спотыкаясь о тапочки, скользя по ступеням, полетела вниз.

Накануне она проводила маму и – на носилках – бледного, без сознания папу до машины скорой помощи. Почувствовала на плечах бетонную тяжесть усталости, голова отказывалась понимать что-либо, пришлось просить Нилая отложить разговор до утра. Густа забрала с крыльца забытую книгу, заперла дверь. Почти на автомате принесла Нилаю одеяло в гостиную, показала, где чайник, и завалилась спать.

Подъём в два часа дня и постанывающий в углу кухни молодой человек – отличное начало самостоятельной жизни. Нилай был весь в ожогах, рядом развороченная кофемашина и полупустая бутылка воды.

– Капец! Ты что, налил туда газировки?!

– Я не знал, где ещё взять воду! А теперь мои руки и шея… посмотри!

Кожа Нилая пылала, как будто его отхлестали крапивой.

– Ну ты даёшь! Ты кофемашину никогда не видел?

– Нет. И больше в жизни не подойду к этой адской штуковине.

– А прочитать инструкцию?

– Ну вот тут картинки… вроде понятно.

– Вроде… Сейчас, потерпи, достану аптечку.