—Я меньше всего хочу, чтобы тебе было больно, — шепчу в пустоту, руки на моей талии сжимаются сильнее. Я всем телом чувствую его напряжение, нетерпение и какое-то отчаянное желание. Словно он прямо сейчас пытается сдерживаться. —Прости…пожалуйста, — шепчу в конце.

—Тогда зачем ты все это делаешь?

Он поворачивает голову и проходился губами по волосам, жадно втягивая воздух у волос. Мне так хочется повернуть голову и просто почувствовать его. Словить дыхание, нырнуть в его запах. Но я сжимаюсь еще больше, пуская горькие слезы.

—Потому что мне больно. И я совершенно не могу с этим справляться, — голос срывается, я звучу жалко, но это ведь правда. Мне больно.

—Ты понимаешь, что, если ты пострадаешь от своих необдуманных поступков, я буквально закопаю любого, кто к этому будет причастен? — Никита откидывается на крышку рояля, цепляя мое лицо за подбородок. Большим пальцем очерчивает контур верхней и нижней губ, задерживаясь на ранке. Взгляд моментально темнеет, заставляя мои нервы искрить.

—Никит, я…

Но мужчина перебивает меня, закрывая глаза и хмурясь еще больше. Словно это все приносит ему физическую боль, с которой он не справляется. Распахивает веки, в глазах виднеется пучина боли.

—Я прошу тебя об одном, ты можешь мстить мне как угодно. Ты можешь не общаться со мной, можешь считать подонком и ненавидеть. Я все это приму, пойму и буду наблюдать со стороны, лишь бы ты была счастлива в конечном итоге. Но не смей рисковать собой ради того, чтобы доказать что-то мне. Я все понимаю, все вижу, и знаю, —мы сталкиваемся лбами, непрерывно вглядываясь друг другу в глаза. Меня засасывает, топит в нем. Слезы продолжают литься по щекам, пока Никита не смазывает их пальцами, собирая каждую капельку, досуха.

—Но я не счастлива! — писклявый голос режет пространство в ответ. Я обхватываю его лицо, пальцы плавно скользят по щетинистой коже. Мы дышим одним воздухом, только теперь я уже пытаюсь решиться, чтобы сделать последний шаг. Мне надо это.

—Ты молода, а я на целую жизнь старше тебя и по уши в крови, не всегда эта кровь была оправдана, как и не всегда пострадавшие заслуживали то, что я с ними совершал. Помимо всего прочего, я потерян для общества. Я убийца, Света. Я убивал людей. За дело и без дела. И буду убивать дальше. Хочешь знать, что я сделал с тем, кто пытался тебя изнасиловать?

Что? Сердце замирает, словно его отключили физически. Словно вытянули вилку из розетки. Раз и все. Потухло. Господи, что я натворила?

—Я…

Но Никита продолжает говорить. Резко. Больно ударяя меня словами как кнутами.

—Ты не помнишь, да. Ты ничего не помнишь, потому что тебя накачали невесть какой дрянью, и ты два дня была в отключке. Так вот, Света, я заставил его страдать. И поверь мне, такие крики не издает ни одно живое существо. Мне не стыдно. А ты готова принять такое чудовище, как я? Я отвечу за тебя. Нет. Я никогда не смогу замарать тебя в своей грязной жизни, никогда не подвергну тебя опасности и ни за что на свете не смогу поступить с тобой так. Никогда. Именно потому что ты для меня все. Так что, пожалуйста, прекрати делать эти глупости, прекрати, потому что я нахуй слечу с катушек. И полетят головы. Виновных и невиновных, потому что за тебя я буду убивать без разбора.

Сиплость в голосе заставляет меня дрожать. Голос затухает, Никита томным взглядом рассматривает меня, касаясь пальцами щеки. Я перехватываю его ладонь, наши красные нити соединятся на мгновение, но этого достаточно, чтобы мне захотелось взвыть от боли. Никита следит за моим взглядом и хмурится.

—Почему ты так легко отказываешься от меня? — мои губы практически касаются его. Остались миллиметры. Но на деле это километры недопонимания. Невозможности. Боли. — Я всегда выберу тебя, любого. Со всем...багажом.