– Дайте мне силы, о боги, пока я своими руками не помог ей потерять голову по-настоящему! – застонал Арсений. – Когда ты отвяжешься от меня со своей любовью?!

– Вы не можете друг друга бросить, – напомнил Многоликий Судья на этот раз строгим и холодным мужским голосом. – Вы не можете даже удалятся друг от друга больше, чем на пять шагов.

– Пять шагов! – завопил Арсений. – Нам придется все время за ручку ходить и спать в одной комнате! За что?!

– За то, что вы изменили. Вы предали. Вы обманули и бросили ради сиюминутного греха. Вы нагло посмели нарушить обещание и закон. Вы заставили людей страдать. И вы принудили их остановить жизни. Взрослую и детскую. Вы согрешили. И вот ваше наказание – получайте то, ради чего пошли на грех и преступление. Получайте друг друга и любите. И несите любовь другим. Когда окружающие тоже вас полюбят и скажут вам искренне «спасибо» – вы будете прощены. У вас впереди – вечность. Приговор будет приведен в исполнение немедленно, начиная с этого мгновения и прямо на этом месте, но в другом времени и пространстве. И не в привычных вам образах.

– Где?… – прошептал Алексей.

– Когда?.. – выдохнула Валентина.

– Земля. Европа. ХХI столетие. Времени изучить языки и обычаи вам не дано. Вспоминайте все, что знали об этой нации людей раньше. И не забудьте – вам нельзя отдаляться друг от друга больше, чем на пять шагов. И если полюбят только одного – другому станет невыносимо больно. Надолго.

– Нам п..ц, – только и сказал Арсений. По щекам Валентины покатились крупные слезы, она прикусила пухлую нижнюю губу. А потом ковер вздрогнул, заискрил всеми замысловатыми узорами, свернулся вокруг них плотным свитком – и приговор был приведен в исполнение.

Валентина прошлепала босиком по холодному ламинату к кровати – наверняка уже завтра замучает цистит на работе, ну и черт с ним. Поставила на тумбочку тарелку с вкусняшками, которые нашлись на кухне: длинная венская сосиска на ржаном тосте, густо намазанном горчицей, два шоколадных пряника, мандаринка, пакет желатиновых конфеток в глазури, баночка ванильного пудинга с вишневым соусом и остатки соленых орешков с чипсами в пластиковом контейнере. От сладкого и соленого уже на утро появятся отеки, морда в зеркало настольное не влезет. А к выходным в зоне декольте выскочит противный прыщик, так что кофточку с вырезом будет уже не надеть без позора. И над поясом опять нависнет жирная складочка – и почему все эти пудинги и пряники добавляют круг на талии и увеличивают зад, а не бюст хотя бы?! Если уж так надо вообще что-то увеличивать.

Ну да и фиг с ним. Она устала и заслужила угощение. Тем более что эти рождественские пряники с орехами, кардамоном и имбирем в шоколадной глазури были самым вкусным, что она попробовала в своей почти пятисотлетней жизни. Хотя состав на донышке картонной коробки вызывал почти уверенность – это яд. У них тут вообще часто яд лежал на виду, и никто не жаловался. Покупали и принимали часто и даже с наслаждением. Без всякого антидота. Вот та газировка в ее фитнес центре в баночках с изображением бодатого бычка, например. Яд. Самое странное, что совершенно бесплатно в автомате там, где люди оздоравливались, чтобы жить долго и активно, в ритме с планетой, как гласил гипнотирующий слоган над входом.

– Где яблоки? – проворчал Арсений, когда Валентина увесисто плюхнулась расчетливо прямо в центр разложенного диван-кровати, дотянулась до телефона одной рукой, другой рукой взяла с тарелки сосиску с тостом и надкусила сразу почти одну треть. – Мы же купили два кило яблок со скидкой. Я чуть не задохнулся, пока домой тащили.