Эвальд поднял руку и показал пять пальцев.

– Нет, друг мой, не пять, – он увидел удивление лицо Эвальда, – чуть больше двух сотен.

Две сотни… Да это обычный ударный отряд в прошлом веке, а теперь все силы были в двухстах воинов…

– Ты не понял, две сотни вместе с магистрами крепости, – покачал головой учитель, под повисший взгляд наемника, – нам нужны эонги как никогда, тем более сейчас… Может покажется это смешно, но возможно из-за нее зависит судьба всего Ордена…

Эвальд задумался и вновь указал на горло, покивав головой.

– В Храме тебя осмотрят и помогут, я в этом уверен. – улыбнулся старый товарищ.

Выбора не было. Эвальд был обязан Ордену всем и во многом был согласен с его действиями, но такое бедственное положение… Как магистры могли допустить такое низкое количество членов гильдии, ведь уже прошло пять лет с последних боевых действий, а мелкие шайки или убийцы не представляли каких-либо трудностей…. Или представляли? … Во время Северной войны, видя, что она кровавым следом идёт по княжествам, Эвальд на совете высказался, чтобы на время войны запретить членом Ордена участвовать в войне и стать нейтральными, на что услышал отказ и слова о том, что они наемники и должны выполнять свои контракты…

«Глупое решение, от глупых старцев»… думал он тогда, да и сейчас продолжал так мыслить, но видя, что стало с Орденом, он верил в свою правоту…

– Пойдем, познакомишься с новым эонгом, – резко встал Донат.

С усмешкой покачав головой, наемник так и думал, что все уже было решено и Донат знал, что он не откажется.

Следуя за учителем по пышному саду, раскинувшегося в стенах крепости, Эвальд стал замечать гуляющих стариков и детей, бегающих тут и там разных возрастов. Вспомним как он в девять лет первый раз попал сюда, то усмехнулся. В ордене было распространено слово «вербовка», но на самом деле оно обозначало только то, что детей не старше одиннадцати лет, у которых убили родителей и нет близких родственников дальше дяди и тети, забирали обучаться их ремеслу. Если же ребенок сразу отказывался, его никто силой не тянул, но те, кто соглашался, менялся до конца своих дней…. Как же в таком случаем главы Ордена не смогли предвидеть их упадок? На этот вопрос наемник не мог дать ответ.

Пройдя сады, они поднялись по винтовой лестнице и оказались в широком каменном коридоре, пройдя который оказались там же, где встретились, постучав в одну из дубовых дверей, они дождались, когда из нее выйдет человек.

– Познакомься – Любомир, – Донат улыбаясь указал на юношу.

Любомир был молод, отличался красивым – даже очень – лицом. Он ещё не достиг совершеннолетия, как решил наемник, но статью вышел. Выше среднего роста для его возраста, он выглядел довольно крепким, а горящие глаза говорили о живости ума.

– Любомир, – прервал тишину Донат, – позволь представить тебе твоего учителя: Эвальд Северный.

Юноша, как полагается, наклонился в знак приветствия и сказал:

– Для меня большая честь, обучаться у вас, учитель… – тон он пытался сделать серьезный, но возраст давал о себе знать и слова звучали немного по-детски.

Кивнул головой, Эвальд беспомощно взглянул на Доната, который только улыбался, закрыв глаза и подставив лицо яркому солнцу.

«Вот значит, как, я потерял двоих эонгов имея голос, а тут голоса нет и учи новое поколение…»

– Твой эонг знает о голосе и научиться понимать твои указания с полувзгляда, – говорил старый учитель, как будто прочитав мысли наемника.

«Другого выхода у него нет» – Эвальд рассматривал юношу.

– Понял, Любомир?

– Другого выхода у меня нет, магистр, – ответил он, смотря в пол.