– О, Боже, Принц! Она исчезла!

Только и мелькнул невесомый газовый шарф, и Золушка пропала. Принц кинулся следом на лестницу, а затем на улицу. Он слишком медленно бежал по лестнице и к тому же, привратник так долго открывал огромные двери, что принц с большим опозданием выбежал из дворца. Никого, и только джип без номеров мягко и тихо урча, катил где-то вдалеке. Золушка могла быть только в нём. Снегом завалило весь город, было ещё темно.

– Такси-такси, – закричал Принц.

– Куда едем, Шеф? – весело и грубо спросил водитель такси.

– Куда? – Принц глазами поискал автомобиль с Золушкой, но его нигде не было, – уже никуда.

Он, сгорбившись, усталой походкой, не спавшего ночь человека, пошёл обратно во дворец.

Испуганная челядь толпилась в зале.

– Всем спать, – сказал Принц. – Бал окончен, – и первым направился прочь. Он, конечно же, не мог спать, но находиться среди придворных, тоже было свыше его сил.

Вдруг Принц понял, что нужно было бежать по следу джипа. Он выскочил из дворца и в чём был, быстро-быстро, почти бегом, направился туда, где стоял автомобиль. Увидел, как следы Золушки исчезли у следа шин, который вёл в сторону проезжей части. Дальше по дороге, потом сворачивает на небольшую улочку, пересекает переезд, опять сворачивает в переулочек и, напротив небольшого с мансардой домика, на дороге появляются следы обуви человека, но не туфелек, а стоптанных башмаков, и ведут они к подъезду этого домика. Принц подбежал к двери, и что есть сил, забарабанил в неё. Долго никто не отвечал, затем сонный голос грубо спросил:

– Какого чёрта нужно?

– Золушка здесь живёт? – закричал Принц.

– Никакой Золушки здесь нет. Здесь проживаёт башмачник с женой и дочерьми, но хозяина дома нет, и мне приказано никого не впускать.

– Я Принц, откройте дверь.

– А я король датский, – захохотал грубиян и ушёл в дом.

Только сейчас Принц понял, как он продрог. Он возвращался во дворец, дрожал от холода и мечтал о горячем шоколаде и ванне, а навстречу ему бежала встревоженная челядь. Придворные катили большие санки, в ней лежала шуба, которой тотчас же укутали Принца и повезли обратно.

Днём все поняли, что эта выходка стоила Принцу сильнейшего воспаления. Он лежал в бреду, куда-то рвался, и всё звал кого-то. Затем забылся и уснул. Врачи прописали микстуру, спиртовой компресс и полный покой. Строго настрого наказали, под страхом смерти, не упоминать о Золушке, справедливо опасаясь ухудшения здоровья Принца.

Ближе к полудню Принц пришёл в себя. Он оглядел всех присутствующих, кого-то поискал глазами и, не найдя, отвернулся к стене. Он так и пролежал целый день, не спал, не ел. Все встревожились. Отец Король и мать Королева собрали консилиум врачей и совет придворных мудрецов.

– Нужно вызвать Волшебницу и спросить с неё за недоброкачественное волшебство, – предложил Младший Мудрец. – И насчитать ей неустойку в размере годового оклада.

С ним не согласился Средний Мудрец. Он сказал, что нужно предложить Волшебнице переколдовать бал.

Но тут на него все так глянули, что Средний Мудрец потупился, поняв, что сказал не то.

Главный Врач же подчеркнул о недопустимости нового эксперимента над Принцем, здоровье которого и так уже подорвано чудовищным событием.

– Нужно вначале вылечить мальчика, – вдруг произнёс Главный Мудрец. – Это наверно важнее некачественной работы Волшебницы и потом отыскать Золушку.

Отец Король подытожил:

– Вы, – обратился он к врачам, – лечите Принца. – А вы, – последовал кивок в сторону мудрецов, – ищете Золушку. Совет окончен.

Если врачи знали, как лечить сына Короля, то мудрецы не знали, как и где искать Золушку. Им бы спросить у Принца, где он был до того, как его нашли, но это запрещалось под страхом смерти. Тем же страхом грозило и бездействие в поиске.