— Абсолютная тишина, — уверенно ответил Ананисий. Его даже не смущало, что я уже несколько минут не отрываясь смотрю на его девушку, ведя разговор с ним. Вот что значит, на своей волне человек. — Ни звуков с улицы, ни звонков на мобильный, ни даже скрип мебели не должен присутствовать.

Тая, Тая… Можешь сколько хочешь краснеть и прятать глаза. Мы оба знаем, ЧТО происходило в твоей комнате. А точнее, чего там точно НЕ происходило.

— Это всё так интересно, Анисий! — а вот Алиса, в отличие от меня, слушала этого гуру с неподдельным интересом. — Когда мебель скрипит, это само по себе ужасно, а в моменты, о которых вы рассказываете, так вообще, — она засмеялась, оглядывая всех присутствующих за столом. — Ой, к слову, про ужасное! Представляете, на Андрюшу сегодня упала картина! Я так испугалась, когда вышла из ванной. Он такой запыхавшийся стоял на кровати… а если бы она упала ночью? Пока мы спим?

— Лисёнок, — опустив фужер с шампанским на стол, Тая привлекла внимание Алисы. — А когда говоришь это было?

— Сегодня, — тут же ответила она ей. — Перед тем как мы спустились сюда. Я вышла из ванной и… ой! Меня опять что-то ударило под столом!

— Может домовые? — ляпнул я, взглядом приказывая Алисе замолчать.

— Их же не существует, — хлопала она ресницами, совершенно не понимая мой намек.

— Лисёнок, ты так здорово рассказываешь! — не унималась Тая. От румянца на щеках не осталась никакого следа. Сейчас она лишь самодовольно улыбалась. — Говоришь, Андрюша прыгал на кровати? Пока не получил по голове картиной?

“Один-один, Троицкий!” — читалось в её направленном на меня взгляде.

Что ж, пусть будет так.

— У этого дома ужасная энергетика, — неожиданно подал голос Анфисий. — Всё пропитано низменными желаниями. Неудивительно, что здесь так легко травмируются. Даже Таисия ударилась пальцем, пока… — он вдруг замолчал, повернув голову на Таю. — А что ты делала на кровати, напомни пожалуйста?

— Взбивала одеяло, — не моргнув глазом ответила она. — Очищала его от энергий… всяких…

— Ой, — прикрыв ладошкой рот, Алиса с ужасом посмотрела на меня. — Андрюша, я не хочу травмироваться из-за отрицательных энергий!

— Не переживай, Лисёнок, — усмехнулся я. — Сейчас зажжём что-то вонючее и как займемся с тобой единением душ! Очистим энергии до блеска. Ты только представь. Свечи, ты, я, Константин…

— Константин? — переспросила Алиса. — А он точно нам там нужен?

— Он уже пообещал вытирать нам стекающие с подбородка слюни, — напомнил я. — Помнишь, гуру сказал, рты должны быть открыты.

— Но…

— Константин? — позвал я дворецкого. — Предложение ведь ещё в силе?

— Я почту за честь возможность вытирать ваши слюни, Андрей Сергеевич, как несмышлёному малышу, — серьёзно ответил он мне, переведя взгляд на отца Анатолия. — К слову, о пятилетнем. Позволите обновить?

— Не откажусь, — пробасил священник, всё это время с интересом наблюдающий за нашим разговором.

— Я тоже, — покачала головой бабуля, смотря на Константина. — Только моей выдержки скоро не хватит. Нужно что-то семилетнее.

На некоторое время за столом воцарилась тишина. Пока батюшка не получил себе обновлённую порцию пятилетнего и не решил поздравить ба, произнеся речь.

— Моя дорогая Агнесса, — не с первой попытки поднявшись, путаясь в рясе, заговорил он, приподнимая стопку. — Молю бога, да укрепит он твои силы, как духовные, так и телесные, — перекрестившись, отец Анатолий шумно выдохнул в сторону: — Аминь.

— Алю-у-уминь! — тут же подхватил за ним Баскервиль. — Бросай шпалу, дур-р-ра! Тут пр-р-ринимают алюмини-ий!

— Спасибо, дорогой мой, — привычно проигнорировав болтливого Баксика, бабуля повернулась к Константину.