– И ждать, пока мою задницу окончательно не парализует!

– Пока не наведешь в голове порядок, а терпеливых «железных» задниц у меня в компании и без тебя полно. Оглянись вокруг, – вдруг сказал он, опрокинув взгляд сквозь гущу дыма в сторону леса и большого зеленого озера, который окружал его особняк, – разве не это жизнь?

Взглянув по сторонам, я случайно заметил в панорамных окнах первого этажа ту самую молодую красотку Монику, подругу Мейсона. Он продолжал что-то говорить, стоя с тарелкой в руках и размахивая в воздухе щипцами для мяса, но мне уже было не до него.

В тот день я увидел Монику впервые. Я мог бы с уверенностью сказать, что это Санди. Настолько они были похожи.

Помню, как она одиноко разгуливала по дому в полупрозрачном пеньюаре, свисающем с её молодого и шикарного тела, а чёрное кружевное бельё выгодно подчеркивало все достоинства ее фигуры. Будто намеренно, почувствовав на себе мой прицельный взгляд, она позволила сползти тонкому халату с её тела. Казалось, что всё остальное мозг додумал за меня сам. Повернувшись спиной, Моника расстегнула лифчик и отбросила его в сторону, сделав пару решительных шагов в сторону лестницы на второй этаж, а затем проговорила губами: «Я жду тебя наверху».

Я продолжал пристально наблюдать за её обворожительной походкой, пока не услышал демонстративный кашель Мейсона:

– Чёрта с два, даже не думай, – оголив свои белые зубы, произнёс он.

– Давно вместе?

– Третий год.

– А встреча с делегацией когда?

– Завтра вечером, а зачем тебе?

– Да ничего особенного, – едва слышно сказал я и, плюхнувшись на деревянный стул с куском во рту, бездумно (и это слово характеризовало меня как нельзя лучше), словно по чужой воле, произнёс: – а если бы Моника захотела переспать со мной?

Услышав это, Мейсон неожиданно и громко рассмеялся, едва не плеснув очередную порцию пива мимо бокала и покачав головой из стороны в сторону, сказал:

– Слушай, парень, а я смотрю, ты и без меча хорош!

Когда боишься сказать то, что хочешь, начинаешь нести всякую ахинею. Идея задать вопрос про Монику, возможно, была не самой лучшей, но и такое случалось нечасто, а если уж она возникла, не оставалось ничего другого, кроме как её реализовать.

– Ты не возмущён?

– О чём ты! – перебил Мейсон и, поспешно вытерев руки об полотенце и взглянув на второй этаж, крикнул во весь голос: – Мони-и!

В эту же секунду появился её полностью обнажённый облик, заставив меня вздрогнуть от неожиданности и выронить сигарету.

– Мони, с тобой хотят переспать, – с издевкой выпалил Мейсон, наблюдая, как я стряхивал еще теплый уголёк со штанов.

– Кролик, может, уже завтра? – подыграла она.

– Ричи, поступило предложение на завтра. Ты как?

– Э-эм….

– Всё ясно… Мони! Напиши Оливеру, пускай по пути ещё прихватит, – крикнул он, размахивая в воздухе пустой бутылкой пива.

– Так, на чём мы остановились?

– Зачем ты ей сказал?

– Это был сюрприз? Прости, – едва сдерживая смех, ответил Мейсон и, дотянувшись до бумажного пакета с логотипом Grant’s, в котором я принес бутылку виски, произнес: – Боже! Думаешь, ты единственный, кто хотел бы её трахнуть?

Каждый человек на этой планете.

– Я же не планировал этого делать.

– «Я же просто странный парень!», – перебил он, кривляясь, – это всё понятно. Послушай, ты когда последний раз надевал что-то кроме черной поло? Будто на похороны пришёл.

Услышав это, я принялся с серьёзным видом ощупывать свою футболку.

– Не помню.

– А это то самое! Все из кожи вон лезут, лишь бы не быть посредственностью. Тебе же нравится правда, и ты поэтому бездумно рубишь ею, как клюшкой для гольфа, – направо и налево, – приговаривал Мейсон, размахивая лопаткой для барбекюшницы, – поверь, мне достаточно минуты, чтобы понять, кто передо мной и чего от него ждать. Тебе важно говорить людям правду, и ты ценишь в них то же самое, я прав?