Уносит чёрный звук – внутри ума

Спадающее слово – на сегодня,

Над трубным зовом, чтобы не пропасть

Внутри его – покладистого сна.

Как вышел ты внутри и мне – не больно

Украдкой обонять – причину сна,

Что носит чёрный юмор – и тогда

Ты сам ему – присутствуешь учтиво.

Заводишь дух моральной – темноты,

А зов твоей души – по перекатам

Такой же вешний, словно бы цветы

Сошли – на перепутье слов – вдвоём.

Что можно рок укладывать – опять

В искусство мира – сложное, как мода,

Как сердце – по истории над днём,

В котором стало обществу – опять

Не мило думать в лирике – о чудо,

Не спать ему – над чёрной красотой,

То вдаль нам унося – природы утро,

То высмеяв для общества – деталь.

Её прибила музыка – под чудо,

Под звук трубы в иллюзии – опять,

Что чёрный свет – роскошного испуга

Всё тянет необъятно – друг у друга

Манеру слова – думая опять,

Её следы тебе спадают – просто,

Так видно, что из чёрной мглы – несут

Причину думать в обществе – не устно,

А просто по иллюзиям – летать,

Внутри уносит чёрные – модели

Твоя фигура странного – ума

Тот авангард, где думать надоели

Те ноты в чувствах, думая со зла,

Но свет добру не обещает – пусто

Идти, туда где формы твой – ответ

Всё воет на трубу, пока ей нет

Природы ждать – немилое так просто,

Недлинной чередой – ходить и жить,

Что звук степной у памяти – души,

Его умом опять – не сохранить,

Им можно только выучить – огни

Над светом, от которого бежим

И просим чувству страха – осторожно

В заглавии ту ясность, чтоб прожить.

Здесь нет твоей поэзии – уму,

Здесь ровно дышит небом – идеал,

Он был твоим, он что – то соблюдал,

Пока тряслись по карме – остановки.

Но вышел путь, а поезд не дошёл,

До той, в которой думать – по уму

Ты сам не смог, но воешь – на луну,

Когда ей можно в обществе – дышать.

В оторванной причине – всё бежать,

И думая – куда бы деть причину

От формы, по которой ты прожил

Свой неба исключительный – предел.

Для славы, для семьи и только – сам ты

Не знаешь, что уносишь – для неё

Свой звук приметы – долгой тишины,

Когда из поезда – ты вышел на перрон.

А таяли вокруг тебя – приметы,

А воздух был, как ландыши – в саду,

Что помнят – идиллическое лето,

Там умыслом ты выманил – одну

Примету думать – в счастье без тебя,

Без слов покойных, будто бы опять

Ты сам идёшь – по вольности ума

И дышишь – для оторванной души.

Белело вдаль и укоряло – слово

Твоё пространство – в думах о себе,

Пока ты сам ему – не надоел

И счастьем заодно – не вывел день.

В тот день – ты оправлялся и ожил,

Как будто форма муки – одолела

Твои следы утерянного – завтра,

Где сам не смог ты – душу угадать.

Ей был намёк, чтоб образом идти,

Чтоб жить искусству мира – поредея,

Но ты исчез в том виде – для неё,

Как алый свет иллюзии – в руках.

Оторванный во свете – на веках,

Что ждёшь искусству – нового забвения,

Но сам не можешь – лично укорить

Судьбы причуды, будто бы – любить.

Может вышел твой срок и – осел

В мелководье – близ странной тиши,

Как и смерти противный – оскал

Между давностью – странной души.

Так не может твой бег – от себя

Привлекать одиночество – грёз,

Так не будет он жаром – внутри

Укорять – эти смыслы всерьёз.

Для обиды не пройденных – лет,

Для судьбы, от которой бежишь

Ты не знаешь, что только молчишь

В посягательстве смерти – к лицу.

В привлечении слова – во вне,

От которого сыпали – розы

Свой последний мотив – монолит

И бежали затем – покорить

Твой причудливый жизни – порок,

Твой остаток, в котором несмело

Ты устал удивлению – в срок

Обижаться, чтоб только – нести

Эволюцию – в мысленном я,

Как обычное в образе – смело,

Достояние сердца – под стиль,

Над которым паришь – в глубине.