Девушка застыла. Зрачки Имир расширились до размеров вселенной, и темнота тому отнюдь не была причиной. Любой нормальный зверь… Да где же их взять! Луна, робко выглянувшая из-за облаков, осветила сидящего на крыше грифа-стервятника. Птица находилась от аспирантки на расстоянии вытянутой руки. В полумраке и без очков Имир не могла достаточно хорошо рассмотреть грифа, но кое-что примечательное она отметила. В клюве птица держала холщовый мешок и, судя по тому, что дно того было оттянуто вниз, в нём определенно что-то лежало. Из рваной дырки в мешке высунулась щекастая морда хомяка. Глядя на него, Имир сразу вспомнила Леолю. Та особенно походила на хомяка, когда ела.

Гриф и хомяк уставились на ветеринара. Ветеринар – на них. Идиотская ситуация, нечего сказать.

– Спасибо и на том, что хомяк, а не белочка, – потирая глаза, проворчала аспирантка, закрыла окно и упала лицом в подушку. Заснула она мгновенно.

Следующий день, как и обещала госпожа Сытклю, был полностью посвящён работе. Не успела Имир окончательно проснуться и прийти в себя после оригинального ночного кошмара (потому, что такое может разве что присниться), вокруг началась шумная свистопляска, участником которой девушка была вынуждена стать. Аспирантка не могла припомнить ни завтрак, ни гигиенические процедуры, ни то, переодела она пижаму или нет. Казалось, секунду назад она лежала бездумно, хлопая ресницами на диване в тщетной попытке понять, кто она и где, а в следующее мгновенье Имир уже сидела в кузове грузовика.

Господин Акташ, скрепя сердцем, выполнил своё обещание и тем же вечером слегка похрамывающий механик (на вид человек, а после «допроса» – перевёртыш) залатал и подкачал колесо. Потом мужчина долго стоял над открытым капотом, тяжело вздыхая. От его протяжных вздохов начали постепенно сдавать нервы у всех троих девушек по очереди. И когда Имир невзначай стала интересоваться: «А если гипотетически толкнуть бочку с кактусом, она сразу насмерть прибьёт великомученика или им придётся оказывать ему врачебную помощь?» перевёртыш живо извлёк из-под капота пустое птичье гнездо, захлопнул крышку и с чистой совестью сообщил: «Готово». Чудесная починка не оставила равнодушной Виви, которая вознамерилась проверить гипотезу Имир на практике сию секунду. Но механик оказался опытным специалистом. Он слинял прежде, чем аспирантки приступили к рукоприкладству. Хромой не хромой, а бегает быстро.

Машина, под общий вздох облегчения, завелась. Понятное дело, не с первого раза, а эдак с третьего и с полпинка, но главное – завелась. Виви тронулась – и Имир чуть не вылетела из кузова. В кабине предусматривалось только два места: одно для водителя и одно пассажирское. Водителем сегодня вызвалась побыть Виви, к возмущённому пыхтению Леоли, госпожа Сытклю, разумеется, заняла место возле нее. Оставшимся пассажирам пришлось наслаждаться свежим воздухом и особо ощутимой тряской.

Имир искренне радовалась, что, несмотря на затуманенные сном мозги и девичью память, она догадалась переодеть очки. Модные очки с чёрной роговой оправой остались дома, на их место заступили «рабочие», сделанные специально на заказ по эскизу самой аспирантки. С началом лабораторных занятий с животными девушка осознала, насколько невыгодно положение ветеринара-очкарика. На клинической практике последние сомнения разбились на пару с очками, слетевшими с носа в пылу чересчур бурной фиксации пациента. Животные, безусловно, умные создания. Иногда поумнее многих людей. Но попросить четвероногого пациента не шарахаться от тебя, как от чумы, когда ты, возможно, от этой самый чумы его лечишь, удаётся, увы, не всегда. На каждый случай очков не напасёшься. И стоят они нынче недешево. А работать на одних окулистов не прельщало.