Марк изобразил на лице одну из самых очаровательных улыбок.

Ева спокойно наблюдала за этим, пережёвывая ужин.

– Значит, нет?

– Ты очень сообразительная, когда не нервничаешь и не боишься.

Ева хмыкнула, не удосужившись ответить на сомнительный комплимент. Потом поколебалась и отложила вилку.

– Скажи, маги на самом деле бывают тёмными и светлыми, или это тоже книжный вымысел?

– Бывают, – кивнул Марк.

– И что-то мне подсказывает, что ты – не светлый, – с какой-то потаенной уверенностью предположила Ева.

– Очень сообразительная, – с лукавыми смешинками в глазах повторил маг, поднося к губам чашку.

***

Трель будильника вернула в мир, где есть работа и бесконечный недосып. Ева мучительно застонала и потянулась к телефону, чтобы отключить противный звук. Семь… Поразмыслив, что дороже – ещё пять минуточек или кофе и завтрак, пошла на сделку с совестью. И упала лицом в подушку. Поесть можно и на работе. А если подумать, то и накраситься тоже.

– Ну и сны! Так вообще можно не проснуться.

Полежав без движения пару минут, нашла в себе силы подняться. Неприятный осадок, который оставил после себя затянувшийся кошмар, не способствовал желанию нежиться дольше. Одёрнув шорты, Ева взъерошила руками волосы, потёрла глаза и побрела на кухню ставить кофе. Как раз приготовится, пока она умывается.

Не включая свет, она вошла в кухню и от неожиданности вскрикнула: её ночной кошмар сидел на стуле, опершись спиной на стену и закинув ноги на второй стул. И с нескрываемым интересом смотрел на её ноги и коротенькую футболку. Ева скрестила на груди руки, прикрывая всё стратегически важное.

– Ты всё ещё здесь?

Марк посмотрел на свои часы. Выглядел он абсолютно не похожим на человека всю ночь просидевшего на стульях, наоборот, казался вполне отдохнувшим и собранным.

– Одевайся, подброшу тебя на работу.

– Как мило.

Кофе отменялся. Раздосадованная Ева развернулась и ушла в ванную. Зато время для макияжа появилось.

Второе явление Евы на кухню было презентабельнее. Белая блузка и чёрная юбка-карандаш подчёркивали точёную фигурку, делали длинные ноги ещё длиннее. А уж с мягкими светло-каштановыми локонами, лежащими на хрупких плечах, и миленьким накрашенным личиком эффект был потрясающий. Пусть немножко слишком для послебольничного возвращения на работу, но почему-то уступать до противного лощёному парню не хотелось. Тем более, она уже прекрасно знала, что её ожидает новый оценивающий взгляд. Господин Чернорецкий не упустит шанса снова смутить её. Поэтому постараться было делом чести.

– Будь во времена моей учебы такие библиотекари, я бы больше увлекался литературой.

Ева снисходительно фыркнула, наливая себе воды из фильтра, но признание польстило. Заслуженное, что и говорить. А самым приятным было то, что, насколько бы ироничный тон не придавал маг своему голосу, говорил он искренне. Ева снова улавливала это странное ощущение, будто кожи и сознания касались отголоски чужого настроения. Не к месту вспомнилась неприятная старуха на остановке. Она подавила безотчётное желание поморщиться.

– Едем? – Она отставила недопитый стакан воды на стол и вышла в коридор.

Застёгивая пальто, Ева чувствовала, как за спиной неторопливо одевается Марк. Какой всё-таки тесной стала квартира с его появлением! Потянувшись за сумкой, оставленной у зеркала, она непроизвольно посмотрела на отражение и встретилась глазами с магом. Смутившись, поспешила выйти на лестничную клетку и вызвать лифт. Скорбно скрипнув сверху, кабина остановилась на каком-то из этажей, не торопясь спускаться. Ева выдохнула. Руки дрожали. Что-то в зелёных глазах усиливало витающее напряжение. И дело не столько в его внешности, красивых мужчин вокруг достаточно. Дело в том, как он вёл себя, прекрасно об этой внешности зная.