– Нет, не пора. Я сегодня останусь у тебя.

Она опешила от такой наглости и усмехнулась. Карие глаза удивлённо расширились.

– Нет, не останешься.

– Останусь-останусь, – заверил Марк. – Не благодари.

Ева в полнейшем недоумении смотрела на него. Шутит? Конечно, относительно его самоуверенности у неё сразу сомнений не возникло, но такой поворот был совсем уж за гранью добра и зла.

– Я и не собиралась благодарить. Ты не останешься. Мне нужно подготовиться к работе, я устала и не расположена к гостям с ночёвкой.

Марк эту исповедь выслушал невозмутимо.

– Отдыхай, готовься.

– Мммм… Полиция?

Он покачал головой:

– Не поможет.

Ева кивнула – так и думала. Всё ещё находясь в шоке от происходящего, она достала из навесного шкафчика кофе и турку и поставила перед ним на столешницу.

– Гадай, сколько душе угодно. Но прибери за собой. А ужин… сам себе наколдуешь.

И ушла в комнату за полотенцем и домашней одеждой. Вскоре послышался шипящий звук льющейся из душа воды.

***

Оставшись в одиночестве, Марк поставил вариться кофе и подошёл к круглому обеденному столу в окружении белых стульев. Закатав рукава, маг провёл ладонью над кремовой скатертью. Лёгкое марево задрожало над поверхностью, искажая реальность. Он осторожно протянул к нему руку и коснулся Пустоты. Ледяной холод тысячей острых иголочек пронзил пальцы, Пустота тянула к себе, предчувствуя законную добычу. Но было слишком рано. Марк сжал пальцы и вытащил в реальность чашку. Зеленовато-серая плесень заполняла её почти наполовину, истёртый край скололся, по некогда белому боку протянулись тёмные трещины. Восстановлению она не подлежала. Маг покрутил её в пальцах и бросил обратно: скоро Пустота совсем источит и сожрёт её. Несколько лёгких движений, и в воздухе повис странный красноватый символ. Воспользовавшись отсутствием хозяйки, – нет, не скромность ему помешала бы, а лишние вопросы и лишние для неё впечатления, – Марк прошёл в комнату и начертал и там защитный символ. Это запечатает на некоторое время возможность открытия новых путей в Пустоту.

Знать бы только, что делать потом… И что с Комитетом делать.

Он вернулся в кухню, налил себе кофе. В кармане зазвонил телефон.

Стоило поднести к уху, в трубке раздался требовательный голос напарника.

– Где ты?

– Кофе пью, – в подтверждение своих слов он сделал глоток и подошёл к окну. Там мелкий колкий снежок заметал машины и прохожих, торопящихся по домам.

– Допьешь по дороге, координаты я тебе скинул.

Марк посмотрел в чашку. Тёмный, как сама ночь, напиток источал белёсый пар.

– Сегодня у меня другие планы.

– Какие могут быть планы? Анатольевич с тебя после прошлого провала шкуру спустит.

– Личные планы, личные.

– Доиграешься, Чернорецкий, – безжалостно напророчил голос. В трубке слышался шум КАДа и модное мяуканье радио.

– У меня козырь в рукаве, – улыбнулся чашке Марк. – Так и передай ему.

– Сам передашь.

– Завтра.

– Как знаешь. Я предупредил.

Он сбросил соединение и посмотрел координаты. В двадцати километрах от города. Следом пришли фотографии от более расторопных коллег – два тела на свежем снегу, припорошенные снегом. Без видимых повреждений. Будто пьяная парочка замёрзла насмерть.

Почему сразу двое? Пустые начинают объединяться? Интересно…

– Ну? Что нагадал? – спросила Ева, возвращаясь в кухню.

Она достала тарелку, положила немного курицы с овощами и села за стол. С влажных тёмных волос стекала вода на полотенце, накинутое на плечи.

– Дорогу дальнюю, дом казённый, – ответил Марк, глядя в телефон на фото. Затем сунул его в карман и повернулся. Чашка была почти полна.

– Так может, прямо сейчас и поедешь?