Они медленно стали подниматься по ступенькам, ни грамма не сомневаясь, что я последую за ними. И меня очень удивило такое поведение. Любой опер знает, что в подобных ситуациях жизнь заложника ценнее всего. Они меня должны были вести, а не друг друга. Что за?..

– Виноградова, не отставай! Арестов и Ваклонский нам за тебя головы снесут.

Подавившись собственным возмущением, я поспешила наверх. Похоже, что Ваклонский обо мне уже всё им рассказал. Тогда не удивительно.

***

Блин, так попасться мог только Ярыч. Вот надо было ему из себя рыцаря строить перед драконом? А судя по подноготной этой пацанки, она дракон и есть. Десять лет дзюдо и рукопашки. Полицейская академия с отличием и туева хуча грамот со спортивных соревнований. Ваклонский не дурак. Ценный кадр себе в отдел отгрёб. Такую и в огонь, и в воду. А Ярыч… Рыцарь в ржавых доспехах, мать его. Мы уже больше часа ухмыляемся над ситуацией. Оперативница альфовцу руку сломала. Ну анекдот же!

Я наблюдал, как парню накладывают шину на перелом и изредка косился на девчонку. Внешний вид оставлял желать лучшего. Серая мешковатая толстовка разодрана у ворота. Широкие джинсовые штаны едва ли не сползают. Вся растрёпанная и грязная, но… Несмотря на внешний вид и угрюмое выражение лица, она была довольно симпатичной. Не женственной, как моя Таня или Нютка Демона, а как-то по-своему симпатичной, хотя, если привести её в порядок и нанести боевую краску, то... Не о том ты Сора думаешь. Не о том.

Через несколько минут моего наблюдения, к ней подошёл и сам Ваклонский. Что-то говорил, резко жестикулировал, возвышаясь над ней, а когда она отвечала с упрямством на лице, злился сильнее.

– Крепкая штучка, – усмехнулся Гвоздь, проследив за моим взглядом.

– Она для Ваклонского, как дочь родная.

– Только для него? Её, по-моему, всё управление уже отчитало за влипание, – пошутил командир.

– Тут только группа поддержки, – хмыкнул я. – При разговоре с Всеволодом я понял, что они за неё будут не просто рвать. Зубами грызть.

Сразу после Ваклонского к девушке приблизился высокий брюнет, который посмотрел ей в глаза и без лишних слов треснул подзатыльник, как сопливому мальчишке. Я даже напрягся от подобного отношения, но девушка, только зыркнула на него и пальцем в сторону здания показала. На что брюнет грозно махнул ей кулаком, а потом крепко сжал в объятиях.

Дальше мы с командиром уже особо и не следили. Наше внимание привлёк вопль Ярыча, который не хотел ехать в госпиталь.

– Да ну вас, Коноваловых! Шины наложили и молодцы. Дальше сам!

– Ярый, – окликнул его Демон. – Ярый, не дури. Тебе рентген сделать надо.

– А ты чё врач, что ли?

– А ты у врача спроси, коли Дему не веришь, – вклинился в беседу Волк.

Ярый пристально посмотрел на серьёзное лицо врача скорой помощи и фыркнул.

– Фигнёй не страдай, Ярый, – подал голос Гвоздь. – Лучше, чем в военном госпитале к тебе не отнесутся, сам знаешь. Я помню, что у тебя неладно с врачами, но давай без бабских истерик.

Голубые глаза блондина яростно сузились, но возражений уже не последовало. Горе-герой больше не предпринимал попыток сопротивления. Молча ожидал своей участи в карете.

Сели в фургон быстро и молча, но я почему-то даже из-за чёрной занавески наблюдал за девушкой. Было в ней что-то такое, что притягивало взгляд. Странное ощущение, если честно.

В любом случае, заглядываться на неё было нехорошо. Как-то предательски по отношению к Тане. Я задёрнул занавеску и отвернулся, но наткнулся на проницательный взгляд командира, который не сказал мне ни слова. Тем лучше. Мне вот сейчас вообще не до его шуток. Он до сих пор Демона подкалывает этой ожесточенной привязанностью к Нюте. А тот и правда, как больной. Попробуй подшути, так у него глаза кровью наливаются. Не зря его Гвоздь одержимым называет.