И всё это делают люди, возомнившие, что они имеют право на вершение судеб. Возомнившие, что они ближе к богу и их дело правое, а мы, обычные – просто грязь.

***

– Используем слезоточивый. Заходить будем сбоку второго этажа. Первая и вторая группы, разделяться на входе, вот здесь. – Гвоздь уверенно указывает пальцем на часть плана здания. – Сора осмотрит это помещение, если там никого, то проходим тут. Север, задача твоего отделения разведать обстановку на третьем этаже. Огонь только при необходимости. Вопросы? Вопросов нет.

Вдохнул и тут же почувствовал хлопок поддержки по плечу от Дема. Вот уж кто в такой момент больше всех нас вместе взятых нервничает. Нюта, наверное, с ума там сходит, не имея возможности дозвониться.

– Готовы? Помолчим, – традиционно произнёс командир.

Не знаю, откуда это повелось, но перед началом операции мы всегда так. Помолчать, посмотреть друг другу в глаза и запомнить этот момент. Пообещать самому себе, что каждый из нас вернётся с задачи живым. А ещё подумать о тех, кто ждёт дома. Вот только в мыслях скользнуло не то лицо. Взгляд сам нашел напряженную фигуру на капоте чужого авто. Лиза о чём-то тихо беседовала с Арестовым, смотрела на него изумлённо, а сам Арестов привычно усмехался.

К нам перетаскивает?

Неожиданно сам вспомнил, как сидел на лавочке, попивая безалкогольное пиво в парке через месяц после смерти Женьки. Он подошел бесшумно, сел рядом и тихо поздоровался. Я тогда ещё подумал, что он из тех людей, которых нужно опасаться, потому что хитрости ему не занимать.

И да, оказался прав. Арестов не стал рассказывать, кем являлся в действительности, а начал издалека, заведомо зная, что получит «да» на свой вопрос. Обставил меня, как чёртов гроссмейстер младенца, зажал, а после вынудил принять самое важное решение.

«Я понимаю, что ты был прав. Любой из наших поймёт. Вот только отказ не в твою пользу. Срок или служба?»

А на моё молчание лишь усмехнулся и похлопал по плечу.

«Дам неделю на подумать. Мой совет: не надо бежать»

Через неделю ровно на том же месте я сказал своё «служба». Думаю, если бы не Женька всё сложилось бы совершенно иначе. Кто ж знал, во что меня втянет его молчание. Наверное, я и сейчас бы продолжал относительно спокойно работать в ФСКН до самого его расформирования.

Ещё раз взглянул на потрясённую девушку и усмехнулся, вспомнив расквашенный нос мужика, на которого, разве что, слепой не смотрел.

Всё-таки, силушка у неё богатырская, несмотря даже на хрупкость рук. Вспомнил маленькую ладонь в своей руке и споткнулся на собственных мыслях. Сердце, кажется, тормознуло на мгновение, не позволяя спокойно вдохнуть. Хуже было только, когда она мне в глаза смотрела в начале этой ночи. Думал, вообще сгорю до самого основания, не оставив под собой даже намёка на пепел. До самой души ведь пробрало. Сначала подумал, что узнала. По глазам узнала, а потом понял, что нет. Просто зацепило что-то.

Не ходи к нам, Лиза. Живи себе спокойно, работая в рядах сотрудников полиции, и не думай ни о чём, что может привести тебя в ЦСН. Этот ад не для тебя, малыш. Этот ад для тех, кто серьёзно накосячил в собственной жизни. Для тех, кому даже сама смерть не причина для невыхода на работу.

– На позиции! – раздаётся команда, и я срабатываю на автоматизме, забывая обо всём на свете.

Наша задача первостепенна, потом уже всё остальное.

***

Наверное, в жизни каждого есть моменты, когда страх превозобладает над разумом. У кого-то он длиться всего лишь миг, у кого-то невообразимо затянувшиеся секунды, у кого-то бесконечно долгие минуты. Глядя, на тех людей, что уже успели вывести, я понимала, что для них это были целые часы нескончаемого ада, где приходилось бороться с собственными чувствами и не скатиться в истерику.