– Пусть только легонько щёлкнет по носу. – Засмеялся Фридрих. – Выглядите так, как будто до озвученного возраста вам ещё далеко.

– Не смущайте! – Жанна зарделась и нервно затеребила пояс на пальто. – Слишком много хорошего я от вас сегодня услышала.

– Пускай. Мне в радость говорить людям приятную правду.

– Хотите выпить кофе? – внезапно предложила Жанна. – В буфете, вон там. – Она кивнула на невзрачный домик неподалёку. – И жену зовите. Кофе вкусный, запах с ума сводит.

– Благодарю, – кивнул Фридрих. – Но нет.

Жанна, явно удивившись тому, что молодой человек даже не назвал причины отказа, обиделась и, посидев молча ещё минуту, встала со скамейки. Тут же прихватив ведро и щётку в правую руку, она протараторила:

– В таком случае, вынуждена вас оставить. Приятно было пообщаться, Фридрих.

– Увидимся, Жанна. – Молодой человек улыбнулся и, тут же потеряв интерес, снова принялся всматриваться в морскую гладь. И, пока скамейка и копна его чёрных волос под серой шляпой не скрылись из виду, Жанна не разжимала оскорблённо поджатых губ, намереваясь выложить Оливии про странного собеседника всё, что думает.

А Фридрих провожал взглядом силуэты торопливых чаек, солнечные лучи, тонущие в тёмных чернилах моря; вдыхал солёный воздух с наслаждением, с упоением. Он жил этим, дышал этим уже семь лет. И верил, что, покуда море не расплескается, он никогда из него не выйдет.

На пристани раздались неторопливые шаги, но молодой человек даже не повернул головы. Он был почти уверен, что это возвратилась Жанна, потому что всё время, как они разговаривали, вокруг не появлялось ни души. Но странный аромат пряностей, воска и каких-то тяжёлых, масляных духов, заставил Фридриха засомневаться. Он кинул быстрый взгляд вправо и, уловив движение подходящего к нему человека, развернулся.

Это оказалась низкорослая, полная женщина в красных одеждах и с перевязанными цветастым платком волосами. На её руках красовались золотые кольца, а губы были ярко накрашены вишнёвой помадой. Она слегка вздрогнула, когда Фридрих оглянулся, но поспешно выпрямилась и присела рядом, уперев в него взгляд янтарных и узких, как у кошки, глаз.

– Здравствуй, милый. – Прошелестела она. – Скучаешь?

– Доброго дня, мисс. – Ответил Фридрих ровным тоном. – Нельзя чувствовать нечто подобное, когда напротив тебя – море.

– Отправляешься сегодня? Пока не штормит, следовало бы.

– Наш рейс отходит первым.

– Знаю, милый. Всё знаю. – Женщина протянула к Фридриху сухую руку и взяла его за запястье. – А хочешь, и тебе своё знание передам?

Фридрих, по натуре добрый и услужливый, несмотря на недоверие, внезапно решил, что ничего не потеряет, если потратит минуту времени на гадание. А потому благосклонно кивнул:

– Хочу. На что погадаете?

– А на что спросишь.

– Хорошо. – Фридрих задумался. – Расскажите мне, мисс, о моей дочери.

Женщина покачала головой и развернула ладонь Фридриха к себе. Провела пальцами по линиям; задумавшись, прикрыла глаза. Наклонилась ближе. Аромат пряностей стал тяжелее, навязчивее.

– Имя на «Л», – пробормотала гадалка. – Пойдёт в тебя: как потянется к морю, так и не оттащишь.

Глаза Фридриха радостно загорелись. Он воскликнул:

– Верно вы про имя подметили!

– Вижу, способная будет. На себе один корабль сможет вытянуть. Но не к добру это: сильная женщина на судне много завистников имеет. Зато помощницей тебе станет. Ты своё дело не сможешь завершить: уйдёшь. А она продолжит.

– О каком деле речь?

– Не знаю. Важное, всю оставшуюся жизнь будешь за ним гнаться, но не догонишь.

– А Лика… – поражённо прошептал Фридрих. – Она справится?