Рассматривая политические причины эмиграции, отмечались проблемы меннонитов Пруссии, которые возникли в связи с введенными Вильгельмом II ограничениями их прав на приобретение с 1789 года новых земельных участков. Эти политические и экономические ущемления меннонитов можно рассматривать и как фактор наказания за их религиозные убеждения, связанные с отказом несения военной и государственной службы.

К религиозным причинам относится и эмиграция католиков в связи с принятием целого ряда крутых мер со стороны канцлера Бисмарка во время его религиозной культурной борьбы (Kulturkampf), которую он вел с 1871 по 1878 годы против католической церкви и догмата папской непогрешимости. В знак протеста против происходящих в стране процессов модернизации и роста значения протестантской (лютеранской) церкви определенная часть приверженцев католической религии приняла решение покинуть Германию.

Как видно, принадлежность к определенной религиозной конфессии, не являющейся официальной и отличающейся от религиозных убеждений правителей земель, часто становились причиной политических и экономических преследований их сторонников, которые в этих случаях находили выход из конфликта с государством в эмиграции.

Известно, что довольно часто эмиграция рассматривалась многими немецкими переселенцами как возможность вступления в брак и создания своей семьи, что было сложным, а порой и невозможным делом в своей старой общине. Известно также, что в своих приглашениях правительства России, да и других стран отдавали предпочтение семейным переселенцам. По этой причине в сборных пунктах и в немецких портах среди переселенцев из Гессена, Вюртемберга, Бадена, Рейнпфальца перед отправкой заключалось большое число браков. К примеру, в городе Бюдингене, в котором находился сборный пункт гессенских переселенцев, с 4 февраля по 8 июля 1766 года протестантским священником было зарегистрировано 375 браков. Уже в дороге, после выхода переселенцев из Бюдингена, в лютеранской церкви Шлитца были зарегистрированы вступившими в брак еще 36 молодых мужчин и женщин, которые присоединились к колонне позже.

Однако далеко не все молодые переселенцы находили себе пару перед отправкой и по дороге в страну эмиграции. Прибывшие в Россию первоначально расселялись в Петербурге, а после размещались в Ораниенбауме, в котором был организован пункт временного расквартирования. Здесь переселенцы регистрировались, давали присягу на верность русской короне, получали дополнительные средства на одежду и обувь для дальнейшего следования к месту постоянного проживания. Переселенцы в браке получали по 6 рублей, а холостые и незамужние по 4 рубля, по 2 рубля выделялось на каждого ребенка. В Ораниенбауме холостым и незамужним переселенцам вновь рекомендовали использовать последний шанс и перед отправкой заключить в местной кирхе семейный брак, чтобы уже на месте получить обещанные манифестом Екатерины дом и земельный надел. Ответ на вопросы семейного и социального статуса переселенцев, откликнувшихся на манифест 1763 года и направлявшихся в Россию, может быть получен с определенной степенью достоверности из списков колонистов:

– опубликованных в уже упомянутой работе Карла Штумппа «Die Auswanderung aus Deutschland nach Russland in den Jahren 1763 bis 1862».

– составленных по мере прибытия переселенцев на кораблях титулярным советником Иваном Кульбергом, представителем президента Канцелярии иностранных в Ораниенбурге;

– приведенных в рапортах офицеров русской армии, сопровождавших переселенцев в пути от Ораниенбурга (бывший город Чаплыгин на Волге в Рязанской области) до Саратова;