Жрица и эльф внимательно посмотрели на него. Конечно, Джек был прав, но его слова звучали так, словно он уже привык к предательствам, и говорил так, будто для него лично это не имело никакого значения.

Хиро погрузился в раздумья.

С одной стороны, Рин была права – действия Рудольфа вызывали некоторые сомнения, но с другой – была же для них какая-то причина?

Никогда ничего не происходит просто так – это одно из правил жизни, которое эльф выучил во время своего путешествия. Смерть его отца не была случайной; то, что Хиро оказался реинкарнацией Дэмиана, тоже вряд ли назовешь стечением обстоятельств. Да и их встреча с Джеком уже не казалась ему просто совпадением.

В последнем разговоре Меголий давал Хиро много наставлений, и одно из них – идти в Кассандрику через древний лес.

Значит ли это, что отец знал о существовании Джека? И о его связи с Джакасисом – легендарным Спасителем, жившим четыреста лет назад?

В его голове тут же раздался голос:

«Это точно не совпадение».

Хиро кивнул сам себе. Они с Дэмианом в этом были солидарны. Вампир хранил много секретов. И пока не раскрыл ни один из них.

Эльф был уверен, что все секреты его нового друга так или иначе были связаны с ним и с остальными участниками путешествия, – он явно знал намного больше, чем демонстрировал.

Юный эльф еще долго ворочался в своей постели, вспоминая и прокручивая в голове все подробности последнего разговора с отцом, пока, наконец, его не одолел сон.

Когда Хиро открыл глаза, он не поверил тому, что увидел.

Перед ним был Альвийский дворец, такой же прекрасный и слепивший глаза, каким он его запомнил. Вокруг росли цветы и деревья, летали маленькие феи, и ласковый ветерок обдувал его лицо.

Он подумал, что, видимо, соскучился по родному дому, раз видит его во сне, но тут услышал старческий голос Дэмиана совсем рядом.

– Где это мы?

Эльф ошарашенно повернул голову и увидел рядом с собой пожилого облива с точно таким же лицом, как у него.

Его длинные серебристые волосы, доходившие до ключиц, были небрежно заколоты сверху, лицо украшала ровная и аккуратная борода с бакенбардами, а на лбу покоилась серебряная тиара с фиолетовым камнем в середине.

Он был одет в черный халат, похожий на те, что носили в Кассандрике, а в руках, испещренных старыми боевыми шрамами, покоилась трость.

– Дэмиан? Ты… можешь входить в мои сны? Хотя тогда, в Амирэне, ты ведь связался со мной через сон… – спросил его юный маг. Облив огляделся и покачал головой.

– В тот раз я создал сон, чтобы связаться с тобой. Однако, насколько я помню из теории спиритологии, сны привязаны к личности, а не к душе. Меня тут быть не должно. Если только…

– Если только что?

– Если только это не твой сон, – неуверенно ответил ему старик и медленно побрел ближе ко дворцу, рассматривая его. – Да… дворец в Альвии остался точно таким же, каким я его запомнил. Но… это дворец из твоего времени, а не моего. Слишком шумно.

Хиро услышал совсем рядом смех детей и обернулся.

– Это воспоминания из времен, когда еще была жива королева. Король Нарон запрещает приводить детей во дворец, – сделал он вывод.

– Хиро, смотри. Там… ведь твой отец? – неуверенно спросил Дэмиан, обращая внимание на сцену впереди.

Услышав его слова, эльф мгновенно побежал в ту сторону и действительно увидел своего отца.

Меголий медленно выходил из главных ворот и с улыбкой шел в сторону садов. Маги, наблюдавшие за ним, переглянулись и отправились следом.

Пока он шел, Хиро внимательно осматривал силуэт советника. Прошел месяц с их последней встречи, и он уже начал забывать некоторые детали его внешности, но спина, за которой он всегда следовал, осталась в его памяти неизменной. В детстве она казалась ему большой, словно неприступная стена, которая защитит его, хотя в действительности была, можно сказать, хилой.