– Если бы он жаждал завладеть чьим-то разумом, то давно сделал бы это. Но за три года он никого не превратил в порченного, – не уступила девушка.

Сова тем временем склонила голову набок, с любопытством прислушиваясь к разговору.

Керден не смог найти подходящих слов. Происходящее не укладывалось в голове. С детства юных ткачей заставляли заучить одну истину: «Маниту – первопричина появления порченных». При всех имеющихся знаниях доподлинно не было известно, каким образом происходит слияние маниту и человека, но не вызывал сомнений факт – стоило зазевавшемуся путнику пересечь Грань, как разум его передавался в безраздельную власть кровожадного существа. Шестнадцать лет назад, во времена Первого Прилива, когда Грань только начала расползаться по территории страны, появление порченных оставалось явлением диковинным. Позже – одержимые составили большую часть армии, разбитой силами ополчения при обороне Соледры. Именно тогда, благодаря счастливой случайности, раскрылись удивительные свойства иссопа, что спасло защитников города и остановило войну. Грань перестала расти. О маниту, блуждающих по Приграничью, не слышали больше двух лет.

Керден погасил плетение в чирэ.

– Как скоро сюда доберётся вызванный вами ткач? – холодно спросил он.

Девушка встала между ним и пылающей птицей.

– Неделя. Может, чуть меньше, – с опаской ответила она.

– Маниту нужно уничтожить.

– Нет!

Огонёк внутри чучела съёжился, окрасился золотистым цветом, прошмыгнул в камин. Керден по привычке схватился за пояс. Руки нащупали лишь воздух.

С писком маниту метнулся в деревянную куклу.

– Ты его напугал, – подскочив к столу, выпалила девушка.

– Ты в своём уме? – Брови Кердена поползли вверх. – Собираешься защищать эту тварь от меня?

– Рики – мой друг.

– Ещё и имя ему дала?

– И я никому не позволю навредить ему, – закончила Мисарра. – Кроме того, ты же ткач. Почему не разберёшься сам?

Вопрос заставил Кердена отступить.

– Я отошёл от дел, – пробормотал он.

– В таком случае держи свои магические трюки при себе. И не вздумай рассказать настоящему ткачу об увиденном. Варить яды я тоже умею.

– Ты мне угрожаешь?

– Предупреждаю.

Керден утратил остатки терпения.

– Зачем нужно было спасать меня? Могла бы оставить на тракте, и дело с концом. Ведь я и вправду мог оказаться порченным.

Девушка с обидой поджала губы. Деревянная кукла с золотыми глазами осторожно выглянула из-за тарелки.

Керден прорычал ругательство. Вернувшись в спальню, он сел на кровать, извлёк из-под подушки тёмно-синий фолиант, раскрыл на первой попавшейся странице. От прикосновения хозяина книга пробудилась. На пожелтевшей бумаге проступил рисунок.

Керден узнал явившегося на зов маниту. Фолиант впитал его во время бегства из Брайта. Грань пожирала город, Керден чудом успел выскользнуть из западни. Он перевернул страницу. Следующий рисунок возник недалеко от Соледры. Тогда ткач столкнулся с несколькими порченными, призывавшими местное население добровольно сдаться врагу. Последующие рисунки появились в книге во время жестокой битвы в осаждённом городе. После сражения Керден не удосужился изучить приобретённую силу. Фолиант навевал болезненные воспоминания, избавиться от которых он пытался все эти годы. Кольцевая дорога Соледры, рыночная площадь, лавка травника, шпиль собора – страшные события всплывали в памяти, стоило коснуться переливающихся чернил.

Последний рисунок был похож на водоворот. Повинуясь воле Кердена, изображение зашлось бирюзовым пламенем. Оно плавно поднялось над книгой, разрастаясь, закручиваясь, будто в насмешку повторяя события двухлетней давности. Той ночью воронка с аппетитом проглатывала щедро вливаемую в неё магию, пока силы создателя не иссякли. После чего кормить её пришлось собственной жизнью.