По дороге он позвонил Ольге Еременко и убедился, что она уже дома.

– Костю завтра должны выписать, – сообщила она с порога. – Вот, готовлюсь. Надо еды приготовить, ему еще какое– то время нельзя ходить в школу, надо дома заниматься, а мне на работу. Ну ничего, справимся, – болтая без умолку, женщина провела начальника полиции на кухню. – А зачем вы приехали? – вдруг встревожилась она. – Что-то случилось?

– Ничего не случилось, – спокойно ответил Андрейченко, усаживаясь на предложенный стул. – Но есть одна тайна, которую, кажется, я могу разгадать… с вашей помощью

– С моей помощью? – Ольга заметно напряглась. Она поставила чайник, но, похоже, совершенно забыла об этом. Она стояла у стола, опустив руки, и сверлила гостя взглядом.

– Да. Помните, вы приходили ко мне, и мы вместе смотрели запись с камер наблюдения из Москвы? С мальчиком, очень похожим на вашего Костю?

Кивок.

– Вы тогда как-то странно отреагировали, не просто испугались или удивились. А как будто… – он помолчал. – Как будто вы кого-то узнали? – Он снова сделал вескую паузу. – Или… что-то?

Ольга отчетливо вздрогнула, схватила кухонное полотенце и принялась комкать в руках, словно забыв, что с ним делать. Андрейченко удовлетворенно улыбнулся. Чутье и внимательность его не подвели.

– Что это было? – требовательно спросил он. Сидя на стуле, он смотрел на женщину снизу вверх, и это слегка смягчало его напор. Но все же она занервничала еще сильнее и даже отступила на шаг и уперлась спиной в раковину (кухня была крошечной). – Что это было?! – повторил он громче. – Отвечайте. Вашему сыну повезло, он уцелел, но другим детям может так не повезти. И к тому же, завтра взрыв санатория, но если его нацелились сорвать… В общем, я не хочу никаких сюрпризов!

– Но вы же поймали виновницу, в газете писали, ту журналистку, которая все это подстроила, посылала сообщения детям…

Андрейченко поморщился.

– Расследование продолжается, и осталось еще много неясного. Возможно, она действовала не одна. Итак, что было на видео? Отвечайте!

Молодая темноволосая девушка, в которой мать Кости немедленно узнала бы сотрудницу благотворительного фонда по имени Марина, которая приходила к ним в дом после несчастного случая с сыном, дала денег и проявляла всяческое участие, как раз в это время подъезжала к дому, где жила семья Еременко. Ее действительно звали Марина – представляясь Ольге, она не стала выдумывать другое имя. Зачем? Мало ли Марин. А имя штука такая – забудешься и не откликнешься, или еще как-то себя выдашь. Если нужно установить личный контакт, намного проще назвать настоящее имя. Другое дело – интернет, там можно натянуть любую личину, и Марина была в этом мастером.

Она медленно тронулась с места и отправилась домой. Она жила в одна в уютной квартире в новостройке относительно недалеко от центра и от моря. Отличное место, и она могла себе его позволить. В подъезде у них до сих пор сидел представительный консьерж, прилежно оберегая покой жильцов и не пуская посторонних. Жильцов – в основном с доходом выше среднего в городе – это устраивало.

– Добрый вечер, – поприветствовал он девушку, когда та проходила мимо.

– Добрый вечер, Михалыч, – тепло улыбнулась Марина. – Как колено?

– Помаленьку, – дедок хитро улыбнулся. – И тебе здоровья.

Марина рассмеялась и вызвала лифт.

Квартира встретила ее тишиной: у нее не было ни собачки, ни котика, только аквариум, да и тот не рыбками, а с редкими для средних широт питомцами – африканскими домашними змеями, которые, само собой, много шума не производили. Змеек у Марины было две, две «очаровательных» и «любимых» девочки, как она сама их называла. Обе змейки были не такие уж маленькие, больше метра длиной каждая, так что и аквариум для них пришлось завести побольше и поставить его в зале, оборудовать рядом лампы, обогрев… Марина хотела для своих змеек самого лучшего.