****

– Почему?

Крупный пожилой мужчина, к которому был обращен вопрос, вздрогнул от неожиданности и повернул голову.

– Как только дашь мне возможность, я обязательно спрошу, почему она ещё жива.

Он не видел лица говорившего, лишь только глаз, но прекрасно знал, с кем говорит. И был не в настроении сейчас пускаться в объяснения – его люди не смогли выполнить свою работу, тут и объяснять нечего.

– Может мне стоит найти другого исполнителя?

Крупный пожилой мужчина пожал плечами. Всю свою жизнь он зарабатывал деньги. Желание клиента для него закон, даже если оно идёт вразрез с его собственным желанием. Человек имеет право сам выбирать. И он уважал чужой выбор. Однако, если этот выбор негативно влиял на бизнес, крупный пожилой мужчина предпочитал действовать радикально. Но сейчас он находится не в той ситуации, чтобы диктовать условия. Чертовски неприятно зависеть от воли какого-то сопляка.

– Поступай как знаешь, но позволь дать тебе совет молодой человек – чем меньше людей знают о твоих делах, тем лучше.

На какое-то время повисла тишина. Крупный пожилой мужчина ждал, какое решение примет его собеседник, и невольно вспомнил события практически двухлетней давности. В тот день время словно остановилось для него. Он больше не работал по 12 и более часов в сутки; не носил с собой телефон в сортир в ожидании, что кому-то может срочно понадобиться с ним поговорить; не перемещался из одного место в другое, часами просиживая на заднем сиденье автомобиля; не встречался с людьми, которых терпел только ради бизнеса; и очень редко видел тех, кого по-настоящему любит.

– Я дам тебе ещё одну возможность, – наконец произнес собеседник.

Крупный пожилой мужчина кивнул. Ему хотелось облегченно выдохнуть и утереть пот со лба тыльной стороной ладони, но он сдержался … нельзя показывать человеку, насколько ты зависим от него. Нельзя.

Глаз исчез, а следом и стихли удаляющиеся шаги.

****

На пятые сутки после первичной хирургической обработки лечащий врач, убедившись в отсутствии нагноения и нежизнеспособных тканей, наложил первичные отсроченные швы. Ян был привит от столбняка, поэтому врачи ограничились противогангренозной сывороткой и системным приемом антибиотиков широкого спектра.

К этому времени Карла уже успела поговорить с мужем по телефону (разрешили в связи со сложившимися обстоятельствами) и сообщить то, о чем глава семьи и сам догадался – пока телохранитель не поправится, она из дома ни ногой.

– Я слишком напугана, Лучано, чтобы кататься по городу одной. Понимаешь ты меня или нет?

Дон Лучано заверил жену, что прекрасно ее понимает. А ещё он чертовски соскучился и будет молить Богоматерь, чтобы телохранитель как можно скорее встал на ноги.

****

Молитвами дона Лучано на Лукавом раны заживали, как на собаке. Восстановление проводилось с помощью специальных упражнений под руководством инструктора. Параллельно Ян проходил процедуры массажа, мануальной терапии и физиотерапии. Синьора Ломбарди проследила, чтобы все необходимое оборудование было доставлено на виллу. Вместе со специалистами. От услуг психолога Ян отказался. Когда Ди Амико спросил, сможет ли он дальше выполнять свои обязанности, раненый недоуменно уставился на него.

– Я слышал, что после огнестрельного ранения часто развивается посттравматический синдром.

– Вы опасаетесь, что в следующий раз я побоюсь встать между синьорой и сикарио? – в лоб спросил Лукавый.

– Да, – Ди Амико и сам был весьма прямолинеен.

– Не побоюсь, синьор.

Серджио кивнул.

Примерно через три недели после ранения Ян начал посещать стрельбище T.S.N. Somma Lombardo. Двух занятий хватило, чтобы понять – он вполне дееспособен. Карла сомневалась, но он заверил, что в состоянии ее защитить.