– Неужели?! – ответила она с откровенной усмешкой. – С чего это ты взял?!

– Да ты настоящая красавица!.. И где это раньше мои глаза были!

– А ведь и сейчас не слишком поздно, —рассмеялась Алмагуль звонко, —да только…

– Что только?

– Ладно уж, брось выпытывать. Вон Бибижан смотрит, постыдился бы.

Нураш невольно оглянулся. Бибижан и в самом деле следила за ними из угла комнаты. Неожиданно встрегившись взглядом с Нурашем, она, словно застигнутая на месте преступления, густо покраснела и отвернула сь. В это мгновение юноша почувствовал какую-то томящую жалость к ней и к себе.

– Нураш, а у тебя усы, я гляжу, пробиваются, – попыталась изменить его настроение Алмагуль.

– Значит, пора… – буркнул нехотя Нураш.

– Интересно все же, – продолжала девушка, не придав значени его тону. – Как сказал Рахат-ага, кажется, что только вчера мы были детьми. В школе я все спешила скорее закончить учебу и освободиться от опеки старших и учителей. Десять лет казались для меня вечностью. А сейчас смотришь и удивляешься, что все промелькнуло за какие-то мгновения.

Нураш промолчал. Дейстивительно, детство и школьные годы промчались так быстро, словно не годы это были, а мгновения.

– Нураш…

– Ау…

– Говорят, ты едешь учиться?

– Да.

– В Алма-Ату, конечно?

– Нет.

– А куда же еще?

– В Ленинград.

– В Ленинград?! Ну даешь! Теперь, небось, и носа не покажешь к нам.

Нураш поневоле рассмеялся.

– Об этом будешь говорить после того, как я поступлю.

– Ты-то поступишь, конечно… – сказала девушка, не скрывая сожаления.

Нураш не стал возражать. Да и как возразишь против такого варианта. Впрочем, мысли его занимало в это время совсем другое.

– А когда отправляешься? – спросила Алмагуль через некоторое время.

– Послезавтра.

– Но ведь до экзаменов еще уйма времени.

– Отец так решил, – ответил Нураш. – Говорит, чем без толку шататься по аулу, лучше уж езжай пораньше да подготовься к экзаменам.

– Может, так действительно лучше. Если уж ехать, то пораньше.

– Ну а ты? – спросил Нураш больше из вежливости.

– Мы? Мы если и уедем, то не дальше областного центра. В какой-нибудь из тамошних техникумов или училищ постучимся. Попытаем счастья, так сказать.

– Это почему же?

– А потому, что сами виноваты. Куда нам соваться в институты с нашими троечками в аттестате? Для нас сгодятся те самые техникумы и училища, о которых вы и думать не думаете.

Нураш рассмеялся.

– Чему то смеешься? – обиделась Алмагуль.

– Да так… Тому, что ты искренняя девушка.

– Не знаю… Не уверена… —повела плечами Алмагуль.

Вальс закончился. Амурские волны с плеском бившиеся о берега, оборвали свое волнующее кипение. Все снова разошлись по своим местам. Возбуждение и шум пошли на убыль, некоторые даже невольно позевывали.

– А теперь сделаем небольшой привал. Что-то в горле пересохло, – предложил один из ребят.

– Да вам бы только выпить, – ворчливо ответила стоявшая рядом с ним невысокая смугленькая девушка.

Большинство же безучастно стояли, ожидая слова тамады.

– Присядем, так присядем. И правду, в горле пересохло, – вяло пошутил Айдар. Затем, взглянув на настенные часы, удивленно произнес:

– Ребята, ведь уже шестой час!..

Все стали рассаживаться за стол, хотя прежнего энтузиазма ни у кого уже не было.

– Нураш, иди сюда, – позвала к себе стоявшего поодаль спутника Алмагуль. Нураш безразлично повиновался.

В это время в комнату с шумом вбежало несколько девочек. Они насквозь промокли под дождем.

– Товарищи! А на улице дождь!.. – с восторгом закричали они.

Все радостно зашумели, словно до этого только и делали, что с нетерпением ждали дождя. Постепенно шум стих и за окном отчетливо послышались звуки падающих капель. В наступившей тишине вдруг прогремели разрывающие небо грозовые раскаты, и по стене метнулись всполохи молнии. Вслед за ними вниз обрушились потоки ливня.