От облегчения задрожали руки и ноги. И я едва сумела удержать равновесие. Страх внезапной смерти оказался слишком острым и слишком унизительным. Так что, обнаружив, что это всего лишь пригляд, я вдруг резко захотела в туалет и едва успела сжать, напрячь нужные мышцы. А ведь я по-прежнему стояла на плечах у Рика!

Осознание возможного конфуза пробудило здоровую злость и окончательно прочистило мне мозги. Сощурившись, я с утроенной энергией вгляделась в авоську. И — о чудо! Вдруг совершенно ясно, будто линии нарисовали карандашом или подсветили дымом, увидела все силовое поле. А главное — узел, удерживающий всю конструкцию.

Дальше было уже дело техники: распустить узел, подхватить контейнер и передать его Таю. А потом уже спуститься вниз, опираясь на руку все того же лохматого парня. Только коснувшись стопами земли, я вдруг осознала, что пережила чудовищное напряжение. Ноги подломились. И, если бы не темноглазый предупредительный Рик, я бы, наверное, просто упала там же, где и стояла.

Рик поддержал и обеспокоено заглянул мне в лицо. Пришлось выдавить из себя жалкую и дрожащую улыбку:

— Переволновалась. Извини, я сейчас.

Рик без слов отпустил меня. Только согласно кивнул и двинулся к Таю, уже потрошащему добытый контейнер. А я быстро нырнула под переплетенные лианами ветки и скрылась от глаз парней за зеленой стеной.

Сложно сказать, сколько я так брела, не разбирая дороги. С моей стороны это был весьма опрометчивый поступок. Но мне нужно было подумать. Крепко подумать. И решить наконец, что я от этой жизни хочу и как быть мне дальше. Реальность и легенда расслоились, перепутались между собой, и я уже почти не разбирала, где ложь, а где правда. Четко ясно было только одно: мои амбиции завели меня куда-то не туда. И теперь нужно было думать, как из всего этого выпутаться без потерь. Вспомнились задушевные, по-матерински теплые слова начальницы школы: «…ты пойми, дело тут даже не в деньгах, мы не можем оставить в беде наших сестер! Им нужно помочь. Чисто по-женски. Вернуть, восстановить справедливость! Они должны вспомнить или понять заново, что женщина – это не сосуд для удовлетворения похоти и не инкубатор для воспроизведения им подобных! У женщин тоже есть права. И в первую очередь – самим выбирать для себя жизненный путь, самим устраивать свою судьбу. А не покорно следовать туда, куда их ведут мужчины. Указал на какого-то самца, и выбора нет! Нужно ложиться под него тогда, когда он этого хочет, рожать от него, вести его дом. И покорно ждать, когда господин соизволит наконец снизойти до своей супруги…»

Тогда, после ознакомления с нарезкой политических событий на Иттее, мне эти слова казались правильными и справедливыми. А теперь, пообщавшись с Таем, я уже так не думаю. Более того, я начинаю думать, что меня использовали втемную. Как последнюю дуру. Вот до чего могут довести амбиции…

Опять, против воли и разума, накатила тоска по Харди. Ну почему?! Почему так все получилось? Почему я не вышла за него замуж? Сейчас бы не сидела в какой-то грязной яме и не размазывала сопли по лицу. Была бы миссис Харди… «Он тоже морочил тебе голову», услужливо подсказал внутренний голос. И я поморщилась. Про Харди тоже пора забывать. Замуж за него мне теперь точно не светит. Даже если и позовет. Если обманул и предал один раз, то что помешает ему поступить со мной так же, как со своей нынешней женой?

Я действительно, по-настоящему любила Харди. Он ворвался в мою скучную и размеренную жизнь подобно яркой комете и мгновенно расцветил ее разными красками. Умный, блестящий, амбициозный. Таких я ранее не встречала. Харди был лучшим в колледже и легко завоевывал дружбу и внимание. Я понимала, что ему я не ровня, не чета, а потому любила беззаветно, но на расстоянии, не делая даже попытки приблизиться. Как идола, как кумира, как недосягаемую звезду. И так бы это чувство и сгинуло в безвестность, если бы Харди не вернулся в мою жизнь накануне выпуска. Так что, возможно, именно Итан виноват в моем нынешнем положении. Он за одну встречу сумел вскружить мне голову, вселить надежды, увести за собой. Мне тогда резко стало не до учебы. Что могло быть лучше, чем стать блестящей миссис Харди?