– Украла что-нибудь? – предположил Кашин.

– Ты идиот? – обиделся Рыбкин.

– Машина? – спросил Кашин.

– Да, – кивнул Рыбкин, как будто Кашин его мог увидеть. – Есть машина. Пежо двести седьмая. Красная. Не слишком свежая. Номер триста двадцать, регион московский, буквы не помню.

– Не похоже на тебя, – хмыкнул Кашин. – С твоей цифровой памятью… Возраста не знаешь, номер машины не помнишь. Про отчество я уже и не спрашиваю. Как ты телефон-то ее запомнил?

– Я звонил на этот номер, – ответил Рыбкин. – Отравлял смс. Не придуривайся. Сделай что-нибудь. Не знаю… Биллинг там. Что-нибудь!

– Слушай, – заинтересовался Кашин. – А у тебя там случайно не подгорает? Ну, с учетом твоего тестя авторитетного, да и Ольга Сергеевна твоя девушка с характером, прямо скажем. Если помнишь, на дух меня не переносила никогда. Ты следы подчищаешь? Ну, там глупые смс, дурацкие ролики интимного характера? Что там у тебя дома-то? Как с брачным контрактом? Да, и что с соцсетями?

– В соцсетях Сашки нет, – сказал Рыбкин. – Меня там тоже нет, но по другой причине, некогда, я много работаю. Ты же знаешь!

– Знаю-знаю, – уверил друга Кашин. – Тема жизни. Доказать тестю, что ты не соска-пустышка? Доказать жене, что ты достоин уважения не только по факту собственной женитьбы? Ну и как? Удалось?

– Вовка! – повысил голос Рыбкин.

– И все-таки… – Кашин хмыкнул. – Как-то это все… Даже инстаграма нет?

– А ей это неинтересно, – огрызнулся Рыбкин. – Спросил как-то, сказала, что соцсети – это растворимый кофе, а она пьет только натуральный. И вот еще. Она тоже много работает. Полагается только на себя!

– Послушай, – пробормотал Кашин. – Про кофе банальность, конечно. Но, кажется, я начинаю влюбляться в твою подругу, даже не видя ее. Если она еще и телевизор не смотрит… Хотя это все как-то подозрительно. Можно еще один вопрос?

– Давай, – разрешил Рыбкин.

– Только без дураков, – предупредил Кашин. – Ты ее паспорт видел? Ну… в телефон к ней заглядывал? В сумочку нос совал?

– Нет, – ответил Рыбкин. – Не приучен.

– Это ты идиот, а не я, – вздохнул Кашин. – Ладно. Все ясно. Начинаю работать.

– Помоги, – попросил Рыбкин.

– Сделаю, что смогу, – уверил приятеля Кашин. – Но с тебя магарыч!

– Поляну? – усмехнулся Рыбкин, вспомнив собственную поездку в один из филиалов.

– Хватит и опушки, – рассмеялся Кашин, прежде чем нажать отбой. – Пенечка в лесополосе. А еще лучше на кухне…

…

– Вы? – процокала было мимо каблучками секретарь Рыбкина, замерла, обнаружив в рекреации шефа. – Прилетели?

– Прилетел, – двинулся в приемную Рыбкин. – Добрый день. Что случилось-то? Смотрю, все члены правления в здании. Может быть, все-таки сегодня будет собрание?

– Нет, – Виктория Юрьевна поправила прическу, позволила легкой улыбке обнаружить морщинки у губ и глаз. – Собрание во вторник. Народ налетел материалы забирать. Все, кроме Ольги Сергеевны, но она в отъезде.

– Я знаю, – кивнул Рыбкин. – Спешка к чему?

– Сергей Сергеевич приехал. Не собирался, но приехал. Только что. Сейчас охрану проверяет, но скоро поднимется.

Рыбкин шагнул к окну. Так и есть. Мерседес Клинского стоял у самого входа. Видеться с тестем не хотелось. Симпатии к подтянутому старику с рыбьим взглядом Рыбкин не испытывал никогда и не заблуждался насчет полной с ним в этом деле взаимности.

– Вика, давай-ка мне сюда эти самые материалы, – заторопился Рыбкин. – Где расписаться? Здесь? И здесь? И здесь? Бюрократия бессмертна… Почему так много? Борькины тоже здесь? Вот жук… Я так понимаю, ты в офисе, чтобы бумажки эти как раз раздать, но раньше Клинского не уедешь все равно? Ну, так дай знать, как он уберется. Нет, в кабинет не пойду. Я в спортзал. И если что – его не видел. Поняла?