– Кто там? – спросила она, неумело скрывая шепелявость.

– Это я, и Беляш. Говорит, нашёл что-то на охоте.

– Это к Главному Охотнику.

– Я то же самое сказал, но говорит, что личному к Древнему.

– Пусть войдёт. – Подал слабый голос Симон Древний.

Он находился на своём привычном месте – небольшом помосте напротив кострища, где расположилось большое мягкое кресло из шкур и одеял.

Он был словно гусеница замотан в несколько тёплых пледов так, что торчала только голова. Маленькая, сморщенная, с редкими белыми волосками и такой же жидкой, но длинной бородой. Он с трудом разлепил свои веки и поднял мохнатые брови, когда Феликс подошёл ближе.

– Что случилось, мальчик? Зачем ты пришёл ко мне так поздно? – Его голос звучал не естественно и тяжело. Каждое слово стоило ему драгоценных запасов сил дряхлого тела.

– Это… Это лучше знать только вам.

Старик скептически изогнул брови, но выполнил просьбу. Женщину отправил подготовить постель ко сну, а Остолопа I на его место.

– Сегодня я был на охоте. – Феликс потёр вывихнутый палец. – И увидел что-то. Оно упало прямо с неба.

Он и сам не знал, зачем начал это рассказывать. Первоначальной миссией было настучать на Алексия и потребовать справедливости, но при виде Старосты, Древнего Симона, который жил ещё до аварии, весь его пыл и желание насолить обидчику куда–то улетучились. Вместо них пришло чувство стыда. Зачем отвлекать такого человека по пустякам? Стоило нажаловаться Вождю – это его обязанность хранить порядок в стенах деревни.

– Быть может, спутник? – Снисходительно предположил Староста. – Они часто падают. Нашёл что–то ценное?

– Нет… В смысле, нет, не спутник. Это не было похоже на спутник. Я выследил оленя, и оно упало прямо на него, за секунду как я выпустил стрелу. Даже лук сломался, но это не важно. Эта штука была большая, блестящая. Овальная. У неё ещё какая–то штука отвалилась.... – Феликс терялся в словах и деталях. Ему казалось, что сейчас старик разозлится и выгонит мальчика. Для кучи назначит ему самые унизительные работы, чтобы больше и мысли не возникло рассказывать такую нелепицу.

– Овальное, говоришь? – Оживился Симон. Он чуть приподнялся в своём кресле. – Ты голоден, Феликс?

Феликс честно и живо кивнул. Симон указал подбородком на котёл и стоящую рядом посуду. Юноша без раздумий налил себе порцию и быстро начал поглощать содержимое. Симон учтиво подождал, пока тот набьёт себе живот.

– Расскажи подробнее обо всём, что ты видел и где это произошло.

Юноша набивал рот горячей похлёбкой и детально рассказывал всё с момента ухода из деревни. Он рассказал и про оленя, и про свою травму, и про момент падения овала. Даже начертил на листе бумаги примерный вид объекта.

Староста двинулся вперёд и потерявший опору плед упал на его ноги. Феликсу открылась грудь старика. Точнее то, что было вместо неё.

Металлическая коробка белого цвета заменяла ему весь торс, от шеи до пупка. Через её прозрачную стенку он видел множество механизмов, трубок с неизвестной жидкостью, пульсирующие лампочки и резиновую помпу, которая надувалась и сдувалась каждый раз, когда Симон дышал.

Он извлёк из-под пледа руку. Десятки маленьких поршней пришли в движение и механический протез потянулся, схватив острыми блестящими пальцами листок.

Симон Древний поднёс его к глазу, живой рукой раздвинул тяжёлое веко и глаз странно зажужжал.

– Это космический корабль. – Выдал вердикт Староста. – Раньше его использовали, чтобы вылетать за пределы орбиты нашей планеты. Ты заходил внутрь?

– Я не знаю как…

– Ничего. Ты впервые видишь корабль. На нём были рисунки? Или, может, какой–то голос что–то сказал?